Феррейра Кастро - Сельва

Подопечные Балбино, перевесившись через борт в ожидании приказа на высадку, были встречены, к своему удивлению и растерянности, весьма странными приветствиями с суши.

— Эй! Эй! Посмотри, что за ведро у этого на голове!

— Ты что думаешь, тебе здесь, как в Батурите?..

Алберто весь внутренне подобрался, предвидя, что и до него дойдет очередь. Он вновь почувствовал отвращение к этим людям с их дикарскими замашками, и будущая совместная жизнь с ними заранее вызывала у него беспокойство.

Но вот толпа почтительно расступилась, чтобы пропустить мужчину в белом, с панамой на голове. Мужчина снова и снова приветствовал верхнюю палубу, как будто там собрались его друзья.

Он твердым шагом прошел по сходням, остановившись на минуту поговорить с помощником капитана.

Угадав в нем важную птицу, Алберто спросил боцмана, кто это такой, что ему все так кланяются.

— Это Жука Тристан, — объяснил боцман. — Ваш хозяин…

Низкорослый, с явной примесью негритянской крови, которая, хоть и не без труда, проникла в его тщеславное существо в результате многих смешанных браков среди его предков, с пухлыми, унизанными перстнями руками, хозяин Паразио притворной улыбкой, расплывшейся по всему лицу, силился скрыть жестокость и деловитость взгляда, полузатененного полями шляпы.

Когда появился его служащий, подобострастный, одетый в короткий френч, Жука Тристан прервал беседу с помощником капитана:

— Вот накладные, Бинда, посмотрите это с нашим Мейрелесом. — И он привычно поднялся на палубу первого класса.

Там Жука Тристан задержался недолго. Вскоре он спустился вместе с Балбино и капитаном парохода. По его приказанию все вновь прибывшие сошли по трапу на берег и в ожидании дальнейших распоряжений столпились у края обрыва.

Балбино пересчитал людей, давая попутно пояснения Жуке Тристану. Наблюдая издали эту сцену, Алберто подумал о невольничьих кораблях прошлых времен, которые вот так же высаживали рабов в далеких краях, когда грубый голос Балбино напомнил ему, что и он, Алберто, тоже часть этого стада:

— Эй, вы!

Все уже сошли. Сходни были пусты, и только матрос с ящиком на плечах ждал, когда Алберто пройдет, чтобы снести груз на сушу.

Алберто вспомнил о своем чемодане.

— Вы можете его взять, — сухо сказал Балбино, но сразу же, передумав, добавил: — Вы его получите потом.

По взглядам, которые Балбино изредка бросал на него, Алберто понял, что Балбино уже говорил о нем с Жукой Тристаном и вряд ли в похвальных тонах.

Алберто по-прежнему казалось, что Балбино не преминет отомстить ему за его ослушание в Манаусе и станет всячески преследовать его, тем более теперь.

На берегу вновь прибывшие выглядели еще более униженными и подавленными среди бывалых сборщиков каучука, которые при первой же встрече повели себя с ними не как люди, родившиеся на той же самой земле и обреченные на такие же хождения по мукам, а как враги, которых ничто не могло разжалобить.

Единственное, что их всерьез интересовало и о чем они с нетерпением расспрашивали новичков, — это какова нынешняя цена на каучук. Никто из браво этой цены не знал. И когда в ответ вновь прибывшие что-то лепетали, показывая свою полную неосведомленность, это только еще больше злило тех, кто жил здесь и трудился. Разгрузка продолжалась, и на берегу росла гора ящиков, мешков и бочек, бочек, бочек, потому что в горестной жизни сборщиков каучука кашаса была как морфий.

Наконец Жука Тристан и следовавший за ним по пятам Балбино закончили свои дела на пароходе. Обращаясь к одному из встречающих, которого Алберто раньше не приметил, Жука Тристан приказал:

— Эй, Каэтано! Отведи всех в старый барак.

Балбино в это время высокомерно отвечал на приветствия, обращаясь ко всем на «ты» и тем самым подчеркивая, что он-де не ровня собравшимся на берегу сборщикам каучука. Один из них не удовлетворился брошенным приветствием. Когда Балбино спросил его: «А ты, Фирмино, как живешь?» — Фирмино задержал его и стал допытываться, в какой цене теперь каучук. Их сразу же окружили: все жаждали услышать ответ Балбино.

— Упал, упал в цене каучук, парень.

— И на сколько?

— Сейчас он по пяти мильрейсов. Так что берись за топорик, и без дураков…

— А я всегда без дураков, сеньор Балбино. А как вы думаете, каучук поднимется снова в цене?

— Должен подняться. Обязательно должен!

Но, несмотря на эти слова, произнесенные уверенным тоном, сборщики каучука, едва Балбино направился к хозяину, сгрудились в полной растерянности.