Кэтрин Хайд - Когда ты был старше

Крис возился с машиной в зоне обслуживания, с головой уйдя под капот какого-то «БМВ».

Я обошел вокруг, так чтобы ему стало меня видно, и лицо его помрачнело.

— А я и не представлял себе, что канзасцы ездят на «БМВ», — сказал я.

Крис выпрямился и швырнул ключ, который держал в руках, тот, звякнув, отскочил от дальней стены мастерской. Помнится, я подумал: плохой, должно быть, знак, если люди постоянно бросаются всем, что у них в руках, при твоем приближении. Особенно если это что-то ценное, что-то, что им опять понадобится.

Крис, по крайней мере, не швырнул ключ мне в голову.

Я до сих пор считаю, а вдруг это знак: мол, пора пересмотреть свою жизнь.

— Мне видеть тебя настолько часто нестерпимо, — сказал Крис. — Могу придумать, как этому помочь.

— Да пошел ты!

Оскар, давний владелец «Автомастерских Оскара», высунулся из своей конторки и, сощурившись, повернулся в сторону зоны обслуживания. Увидел меня, перевел взгляд на Криса. К тому времени он, должно быть, понял, что мои ежедневные посещения не от большой радости. Но он ни о чем не расспрашивал. Возможно, не хотел знать. Возможно, в городке размером с Нигдебург найти хороших автомехаников трудно.

— Что только что случилось?

— Извини, Оскар. Ключ уронил.

Как полагаю, Оскар достаточно долго покрутился в этом бизнесе, чтобы отличить звяканье о бетонный пол случайно выпавшего из руки ключа. Но если и так, он предпочел об этом не распространяться.

Лицо его вновь исчезло.

Оглядываясь назад, не могу не отметить значимости отличия обычного падения вещи от того, что ее швырнули. Что называется, это два совсем разных зверя. Тогда у меня не хватало познаний, чтобы заметить это.

— Я не был там, чел, — кипятился Крис. — Я там не был, я там не был, я там не был. Сколько раз я должен тебе долбить, что я там не был?

— Возможно, до тех пор, пока ты не обратишь это в правду?

— Я тут работаю. Это мой кусок хлеба. Если не возражаешь.

— У моего брата Бена когда-то был кусок хлеба. Я говорил об этом? Он любил свою работу. Ты знаешь. Ту, на которую ему теперь нельзя ходить. Потому как он сидит взаперти в больнице штата. Отбывая срок, который, по справедливости, заслужили вы с Марком.

— Марку сидеть еще полно времени! — резко бросил Крис.

— Марк может выйти через какие-нибудь двадцать месяцев.

— Это бездна времени!

— За то, что вы едва не убили женщину?

— Мы не знали, что она там, чел!

Потом молчанье. Пристыженное — с его стороны, торжествующее — с моей.

Похоже на ключевой момент, верно? Словно я только что раскрыл дело. Только правда в том, Крис частенько допускал такие оговорки. Если я поджимал его хорошенько. Потом он вызывающе смотрел мне в глаза и заявлял, что никогда этого не говорил, что тут его слово против моего, что он будет отрицать это до самой могилы. Потом я пойду к красе и гордости Нигдебурга, который потащит Криса на допрос. В очередной раз. Его отец призовет семейного адвоката сопроводить сына. В очередной раз. И Крис как-то выправит свою историю. Для полиции.

В очередной раз.

Если я и в этот раз пойду по тому же кругу допросов, на это уйдет еще полных четыре круга. Но, по-моему, все уже устают топтаться все на той же территории. Кроме меня.

— Это ничего не значит, — сказал Крис. — Я просто говорю, что никто из нас не имел возможности знать. Были мы там, нет ли — мы не знали. Это вовсе не означает, что каждый отдельный индивид, который не знал, был там.

— Но ты-то был.

— Откуда тебе известно, что я был? — заорал он. Вывести Криса из себя труда не составляло. Я это чуть ли не ежедневно проделывал.

— Откуда, к черту, тебе знать? — Тут он сбавил голос до натужного шепота. — Даже если ты и видел, как моя машина отъезжала от твоего дома в ту ночь, в чем я сомневаюсь, это ни шиша не значит. Я мог подобрать Бена позже и привезти его домой. Если бы ты вправду видел меня и это по-настоящему доказывало бы, что я там был, я бы сейчас уже сидел в тюрьме.

Оскар снова высунул голову и буркнул:

— У меня тут клиенты ждут.

— Извини, Оскар.

Мы замахали на него, чтобы он опять исчез. Но тот тянул время. Как будто лишний строгий взгляд и был тем, что могло бы помочь делу. Потом он покачал головой и убрал ее.

— Из-за тебя, чел, меня с работы налады. Верно, понимаю, из-за нас Бен потерял свою. Я заранее знаю все, что ты мне скажешь, чел. Может, бросишь это дело? Я не собираюсь добровольно отправляться в тюрьму. У меня есть жизнь. На тот случай, если ты не заметил.