Лисандро Отеро - Так было. Бертильон 166

Дом Сантосов на шоссе в районе Серро уцелел, пережив распад семьи. Этот роскошный особняк, построенный в девятнадцатом столетии, теперь весь пропылился и стоял, глядя на бойкое шоссе слепыми, всегда зашторенными окнами. Даскаль ударил бронзовым молотком в огромную деревянную дверь с большими проржавевшими гвоздями. Открыла мулатка в форменном в мелкую голубую полоску платье и сердечно поздоровалась с сеньорой Кристиной. Они прошли через вестибюль, окаймленный кустами белых и красных роз, и вошли в гостиную… Донья Луиса Эрнандес, вся в черном, раскрыла объятья навстречу дочери. С изящной томностью протянула руку Даскалю, который осторожно ее пожал. Кристина представила их друг другу, и донья Луиса пригласила гостей в зал.

Там четыре больших потускневших зеркала в золоченых рамах чередовались с витринами, набитыми миниатюрными фарфоровыми статуэтками. Проходя мимо зеркала, донья Луиса бросила взгляд на свои узкие щиколотки и чуть одернула платье, чтобы спрятать выглядывавшую нижнюю юбку.

— Я знакома с семьей твоей матери, — сказала донья Луиса. — И прежде всего, конечно, с твоим дядей Эрнике Сеги и его женой Пупучей Кастель, дочерью дона Ремихио из Ольгина. Очень достойные люди. В молодости твой дядя был до того ослепителен — смотреть невозможно. А как танцевал!

— Да, дядя Эрнике очень… — попытался вставить слово Даскаль.

— И твоего деда я тоже знала, — продолжала донья Луиса, — еще в ту пору, когда он вел дела маркиза де Вильяпандо. Я тогда была девчонкой, а он уже вел дела маркиза.

— Мама мне рассказывала…

— Вот было время. А теперь… У меня окна всегда закрыты, чтобы мебель не пылилась. Жарко, правда?

Донья Луиса позвала служанку, и та открыла окна с одной стороны. Посреди одичавшего сада виднелся сухой фонтан из серого камня.

— В прежние времена это был достойный дом.

Для доньи Луисы слово «достойный» выражало наивысшую оценку.

— Теперь у нас мало что осталось, многое продано. Хотя Кристина нам и помогает, нужны большие средства, чтобы содержать в порядке такой домище.

— Мама, Луису это не интересно.

— Эта люстра осталась от лучших времен. Смотри-ка, подвески на ней из баккара. Мы все потеряли при республике, сохранилась одна кофейная плантация, которой управлял мой сын Аурелио, но и она уплыла в годы Тучных Коров. Теперь мой сын Аурелио работает в конторе у Алехандро. Ты не знаком с ним?

— Не имел удовольствия.

Донья Луиса подошла к одной из витрин.

— Мой дед служил в королевском флоте. Он водил большой корабль с восемнадцатью пушками, «Бисарра» назывался. Его сам папа наградил орденом. А этот ненормальный, Гарибальди, учинил в Италии беспорядок и на время отнял у папы власть. Я покажу тебе орден.

Она открыла стеклянную дверцу с гравировкой, изображавшей рог изобилия с цветами и фруктами, и достала потемневшую от времени медаль.

— Тогда Франция и Испания послали в Рим два корабля, чтобы защитить папу. Он был хороший человек, уж не помню, как его звали. Потом его причислили к лику святых, мне наш приходский священник рассказывал. Вот и выходит, что мой дед получил награду от святого.

На медали была выгравирована папская корона, а под ней — скрещенные ключи.

— Папа не стал воевать, чтобы не проливать крови. Он посетил корабли, и, когда поднялся на корабль моего деда, тот приказал дать залп из ста одного орудия, как делали в честь монархов. Дед рассказывал, что корабль дрогнул и стекла вылетели. А его святейшество сам лично приколол эту медаль на грудь моего деда.

Донья Луиса положила медаль на место и легким движением руки пригласила их сесть.

— А где папа?

— В ванной. Сейчас, выйдет. Ему уже сказали, что ты пришла. — И донья Луиса продолжала: — Да, хорошее было время, и люди жили тогда достойные — первые сбережения тратили на приобретение рояля или экипажа. У нас была очень красивая коляска, такая с длинными дышлами, в нее можно было запрячь четырех лошадей. Мы запрягали двух. А лошадей мы держали в конюшне, в глубине двора. Потом я покажу вам дом.

Донья Луиса позвала служанку и велела приготовить кофе, а сама спросила Даскаля, не хочет ли он еще чего, например рюмочку ликера. Он ответил, что достаточно кофе.

— Вот эти стулья, на которых ты сидишь, — копия тех, что были у генерал-капитана во дворце правительства. Они из палисандрового дерева, а его, как и красное дерево, никакой жучок не берет. Генерал-капитан воскресными вечерами приказывал устраивать на плацу гулянье под военный оркестр. Иногда и мы, кто жил здесь, в Серро, ходили туда или гуляли в парке «Тюльпан».