Геннадий Николаев - Квартира [рассказы и повесть]

Надюхи в комнате не было, и он заглянул в кухню. Она сидела за столом, уронив голову на руки. Он поворошил ей волосы на затылке. Она вяло отвела его руку.

— Иди, я посижу, — сказала она.

— С Магдой говорила?

— Не буду я с ней говорить, мразь она.

Сергей помолчал, сдерживая вновь колыхнувшееся раздражение.

— Тогда я с ней поговорю, — сказал он.

— Говори, — равнодушно откликнулась Надюха.

Он потрепал её за плечо.

— Надюха, кончай! — бодрячески воскликнул он, но сам же сморщился от фальши, которая прозвучала в его голосе. — Знаешь что, — сказал он устало, — пошли спать.

За ночь погода переломилась, небо очистилось от туч, стих ветер, и к полудню солнце вошло в полный майский накал. Над Летним садом, над Марсовым полем струился, качался нагретый воздух — словно дымок поднимался от свежей тонкой листвы и сочных молодых лужаек. Шумными стаями носились взад-вперёд драчливые воробьи; перекаркиваясь через весь сад, торчали в ветвях лип тяжёлые вороны; на самом краю кирпичной кладки ворковали, урчали голуби. Нева блестела меж каменных берегов льдисто и полноводно. Серо-зелёные катера деловито таскали по реке баржи. С люлек, подвешенных на Кировском мосту, красили ажурные чугунные перила. На жёлтой прибрежной полосе под стенами Петропавловской крепости было густо от загорающих, как в выходной день.

С утра Сергей отпросился у Пчёлкина закончить свои квартирные дела. Целый час он караулил, когда появится Магда, чтобы потолковать с ней насчёт денег, но, как выяснилось, она мотается по базам, по заводам, добывает какой-то дефицитный профиль проката — раньше обеда не появится. Время поджимало. Сергей отыскал председателя постройкома Киндякова и, объяснив ему положение с деньгами, попросил помощи. Киндяков растерянно развёл руками: а чем он может помочь? Личных денег у него нет, постройкомовские им уже дали, сколько могли, так что "худо, брат, совсем худо". Встретившийся в коридоре управления Нохрин, узнав, о чём разговор, так и закрутился на месте от досады — что ж ты, дескать, раньше-то не сказал! "А вы что, дали бы взаймы?" — резко, в упор спросил его Сергей. "Взаймы? — удивился тот. — Сколько ты получаешь и сколько я? Кто кому может давать взаймы? Квартиру бы не потеряли!" Сергея повели к Долбунову. Начальник выслушал, глянул исподлобья, пробурчал что-то сквозь зубы. Хмуро помолчав, спросил, сколько не хватает, и, когда Сергей сказал "шестьсот", присвистнул. Нохрин куда-то торопился, сидел как на иголках, и Долбунов кивнул ему: дескать, валяй. Тот сказал на прощанье, что надо бы что-то придумать, спасти квартиру, но времени у него уже не оставалось — в управлении было назначено какое-то совещание.

Сергей сказал про вариант с отпускными. Киндяков с воодушевлением воскликнул:

— Во, почти половина есть! И я дам сотню.

Долбунов посмотрел на него из-под ладони — он сидел в раздумье, подперев голову руками. Глаза у него были больные, красные.

Тяжёлым медлительным движением он снял телефонную трубку, набрал номер и, когда ответили, сказал:

— Бухгалтерия? Долбунов. Оформите-ка Метёлкину и его жене отпускные. Вне графика. Да, да, я прошу. Он сейчас придёт.

— Значит так, Метёлкин, — заговорил он, положив трубку и с неприязнью поглядывая на Сергея. — Оформишь вместе с женой очередной отпуск. Это примерно две с половиной сотни. Сотню даст Киндяков, сотню дам я, а две — или сколько там останется — ищи, проси, шапку по кругу, добывай где хочешь. Понял? Мою сотню получишь завтра утром, сейчас с собой нет, — как бы оправдываясь, добавил он.

— И я завтра принесу, — сказал Киндяков.

— Всё, Метёлкин, жми. — Долбунов резко провёл ладонью по столу, словно смахнул невидимый мусор.

— Спасибо, Андрей Андреич, — как-то уныло, без должного подъёма поблагодарил Сергей, прижал руку к груди, чуть поклонился Киндякову и торопливо вышел из кабинета.

На скамейке, в дворовом скверике, они с Надюхой подвели итог: тысяча восемьсот пятьдесят на руках плюс триста отпускных (Долбунов почему-то ошибся, приуменьшил), плюс сотня Долбунова и плюс сотня Киндякова — всего две тысячи триста пятьдесят. Остаётся сто пятьдесят… Шапка по кругу? Или две печки с Мартынюком? Шапка, конечно, найдётся, а вот где найти ещё один круг? Мартынюку кланяться в ножки? В который раз намекать Магде? Надюха передёрнулась вся при упоминании имени Магды, но так ничего и не сказала Сергею про губную помаду — стыдно было, и вообще настроение у неё было унылое после вчерашней размолвки и почти бессонной ночи.