Геннадий Николаев - Освобождение Звезды

ГЕННАДИЙ НИКОЛАЕВ

ОСВОБОЖДЕНИЕ «ЗВЕЗДЫ»

ШТРИХПУНКТИРНЫЕ ЗАМЕТКИ

Предисловие редакции

«Сегодняшнему читателю все эти переживания могут показаться каким-то бредом, полной чепухой, но тогда...»

Это слова из заметок известного прозаика Геннадия Николаева о том периоде време­ни, когда он (с перерывами) работал в журнале «Звезда».

Что ж, вполне возможно, кому-то так и покажется. Сегодняшний читатель, читатель третьего тысячелетия, вряд ли сможет себе представить, в каких условиях выходили кни­ги и журналы не многим более десяти лет назад, что такое был Главлит (цензура, которой у нас для «посторонних» глаз, конечно, не было), что такое сектор литературы обкома партии (коммунистической) — еще одна, идеологическая, цензура с солидным штатом, чуть ли не под микроскопом изучавшим каждую идущую в печать строчку газет и журна­лов; и наконец — что такое вечный бой «истинных патриотов» с вечным «жидомасонским заговором», когда на собраниях Ленинградской писательской организации в прези­диуме сидел второй или третий секретарь обкома и мотал на ус (и магнитную пленку), как с трибуны неслось «„Урра!" из пасти патриота. // „Долой!" из глотки бунтаря...». Да­ром что «Долой!» во всю мощь никак не получалось... Да и как могло быть иначе, когда всех главных редакторов журналов назначал ЦК КПСС.

Спрашивается, можно ли было в таких условиях и при таком пригляде прочитать в журнале что-нибудь приличное, а не только казенную макулатуру, высосанные из пяльцев сюжеты про конфликты «хорошего с лучшим» да сладкие всхлипы про родимые березки и клены?

Вряд ли, засомневается сегодня иной радикальный мыслитель. Но сомневается он те­перь — в свободные времена — почему-то и в том, что литература вообще кому-то нужна.

А между тем двадцать лет назад интеллигентный читатель выписывал три-четыре «толстых» журнала, а тот, кто выписывал лишь один, ходил по знакомым за недостающи­ми, искренне радуясь произведениям Ч. Айтматова, В. Каверина, В. Шефнера, В. Шукши­на, Ю. Казакова, Ю. Трифонова, Ф. Абрамова, Д. Гранина, В, Тендрякова, И. Грековой, Ф. Искандера, В. Конецкого, Стругацких, В. Аксенова, А. Битова, А. Кушнера, Б. Ахмаду­линой (ряд легко дополняется или изменяется по собственному усмотрению). Тоталита­ризм тоталитаризмом, но не он ли увеличивает сопротивляемость культуры, не он ли за­ставляет думать о попираемых ценностях? Так что приличная литература все-таки была, не могла не быть..» Собственно говоря, и все признанные в конце XX века несомненные корифеи художественного свободомыслия — и Иосиф Бродский, и Юрий Домбровский, и Александр Солженицын, и Варлам Шаламов — все они так или иначе пробивались в пе­чать уже в ту глубоко застойную пору, о которой повествует Геннадий Николаев. И, ко­нечно же, сами хотели этого.

О том, в каких условиях и какими трудами и ухищрениями просачивалась к читателю литература сквозь драконовскую идеологию и соответствующую ей цензуру, и рассказы­вает в своих заметках Геннадий Николаев, последний утверждавшийся в ЦК КПСС и первый свободно выбранный главный редактор «Звезды».

...Мы требуем, чтобы наши товарищи, как руководите­ли, так и пишущие, руководствовались тем, без чего советский строй не может жить, т.е. политикой, чтобы нам воспитывать молодежь не в духе наплевизма и безыдейности, а в духе бодрости и революционности.

Из доклада А. А. Жданова «О журналах „Звезда" и „Ле­нинград"». «Правда», 21 сентября 1946 г.

— Ну, так давай рассмотрим, милый друг, каким обра­зом возникает тирания. Что она получается из демократии, это-то, пожалуй, ясно.

Платон, «Государство»

1. «Тихие» годы

(А. С. Смолян, В. В. Конецкий, В. Ф. Тендряков, Г. К. Холопов, А. Г. Би­тов, Ф. А. Абрамов, П. В. Жур и другие)

Александр Семенович Смолян (1909—1979) — редактор от бога — рас­сказывал, что родился на пароходе, в Атлантическом океане, когда семья, попробовавши американской эмиграции, двинулась в обратный путь, в про­винциальный городок Лебедин, ныне Сумской области, в свою родную пат­риархальщину, «защищенную» от монарших «милостей» чертой оседлости.

Знакомство наше произошло удивительным образом. Еще в Москве, в конце апреля 1975 года, я попросил мою коллегу по Высшим литературным курсам ленинградку Аллу Драбкину, собиравшуюся на праздники домой, от­нести в какой-нибудь ленинградский журнал мой только что законченный рассказ «Чистые „хвосты"». Просто так, наудачу. Она прочла рассказ, но ничего не сказала, лишь неопределенно пожала плечами, дескать, такая про­за не в ее вкусе. Однако просьбу обещала выполнить.