Збигнев Домино - Польская Сибириада

Уж с чем — с чем, а с землей поляки обращаться умели. Жители Червонного Яра ходили, как пьяные. После стольких лет они вновь ступили на свежевспаханную землю, почувствовали ее запах. И ни одному из них не удалось в этот момент избежать грустных воспоминаний. А что там с моим домом? С моим полем? Как озимые, а как там мой сад? Ульи? Кони, коровы, весь скарб? Кто теперь там хозяйничает? Что там этой весной происходит в Червонном Яре?

Управляющий Абрамов не мог поляками нахвалиться. Благодаря ним совхоз впервые с начала войны вовремя и качественно справился с весенним севом. Ничего удивительного, что на праздник 1 Мая начальник не посчитался с расходами и выдал всем полякам дополнительно по бутылке водки. Но это было один раз и по случаю праздника. Голодная предвесенняя пора все больше давала о себе знать. Уже и так скромные порции хлеба пришлось еще урезать. Детвора бегала по тайге в поисках саранки и дикого лука, ловила в Золотушке рыбу.

Как-то вечером к Долинам кто-то постучал, приоткрыл дверь и спросил по русскому обычаю:

— Можно?

К всеобщему удивлению это был дедушка Митрич. Сташек молниеносно перебрал в уме все возможные свои мальчишеские грехи, но ничего не припомнил. Дед снял шапку, пригладил седые волосы, остановился у порога и, несмотря на приглашение, не сел.

— Не беспокойтесь, добрые люди, я на минутку. Вы, может, не знаете, я тут уже много лет в Булушкино совхозным пастухом работаю. Коров пасу с весны до осени. Пришла пора коров выгонять, травка в самый раз подросла. Я вот и подумал, ваш парнишка бы мне пригодился. Как вы? Все пару рублей заработает, сам молока досыта напьется и еще вам немного принесет. Так как?

Удивленный неожиданным предложением, отец засомневался:

— Не знаю, справится ли? Он еще никогда не работал. Мал еще…

— Папа! Мне же уже почти четырнадцать!

— Ну, что, хочешь пойти пастухом?

— Хочу, папочка. Не бойся, я справлюсь. И молоко буду вам носить.

— Молоко, молоко… Такая работа, сынок, это не игрушки… С рассвета до ночи, грязь, холод или жара.

— Папочка, пожалуйста.

Они разговаривали по-польски. Когда замолчали, дед спросил:

— Ну, что, посоветовались?

— Парень готов, а я сомневаюсь, справится ли он.

— Раз хочет, значит справится. Ну, тогда завтра и начнем. А как тебя зовут?

— Станислав, Сташек.

— Станислав, значит, Стасик по-нашему. Ну, Стасик, готовься. Завтра перед рассветом постучу тебе в окно, с восходом солнца мы должны уже быть в Булушкино и выгонять стадо. Такой у нас обычай: первый раз выгоняем стадо точно на восходе солнца.

Когда дороги немного подсохли после весеннего разлива, управляющий Абрамов запряг самого лучшего коня в легкую двуколку, второго пристегнул без упряжки и отправился в далекий Тулун по делам. Его возвращения все ждали с нетерпением. Известно было, что он доставит с оказией газеты и письма. Газеты — газетами, а писем вся деревня ждала как избавления. Не было в Булушкино дома, из которого кто-то не ушел бы на фронт. Но с фронта приходили не только письма, приходили и официальные уведомления о смерти солдата. Ничего удивительного, что люди почту ждали с надеждой и с трудно скрываемой тревогой. К сожалению, и на этот раз кроме радостных писем Абрамов привез две «похоронки». Рвала на себе волосы мать троих детей, болезненная Алевтина. Онемела в отчаянии, чуть не сошла с ума молоденькая восемнадцатилетняя Анюта. Поляки писем не ждали, расспрашивали управляющего, что там на войне, что в газетах о Польше пишут.

— Какие там могут быть новости?! Войне конца и краю не видать. Страшно подумать, это, поди, не последняя «похоронка»… Газеты? Вот, черт, а про газеты я насмерть забыл, на почте остались. Из головы вылетело с этими «похоронками».

В тот день они сеяли овес за деревней. Близился полдень. Люди с нетерпением ждали повариху, которая привозила им в поле по миске супа. Сегодня она почему-то опаздывала. Когда, наконец, появилась и стала разливать остывшие щи, бабы набросились на нее с упреками:

— Мало того, что опаздываешь, так еще какими-то холодными помоями кормишь.

— Только не помоями, только не помоями! Царица нашлась. Опоздала, вот и остыло немного. Я уже на телегу садилась, а тут Абрамов меня завернул и погнал кормить милиционера.

— А чего милиция в Булушкине ищет? Слава Богу, никто никого не убил, никого не ограбили…

Услышав, что в Булушкино приехал милиционер, Долина насторожился. Его охватил страх: вдруг раскрылось дело с утонувшим Вороным, и теперь милиция его разыскивает?