Шервуд Андерсон - Уайнсбург, Огайо. Рассказы [сборник litres]

На пороге дома появился мужчина. Высокий, молодой житель гор. Суровый с виду. Вот, значит, какой он. Он стоял и молчал.

Такой же грязный и неопрятный, как старик, как и девчонка.

Меня она ничуть не испугалась.

– Здравствуйте, это опять вы, – сказала она звонко. Но в глазах, вижу, как и в прошлый раз – ненависть.

Спросил ее насчет рыбной ловли. Форель, спрашиваю, клюет? Мужчина, тяжело ступая, скрылся в доме, а она подошла поближе.

Опять не знаю, как передать речь этой молодой горянки. И не сравнишь ни с чем. Столько всего в голосе.

Сейчас, однако, в нем слышались холодные ясные нотки, слышалась ненависть.

– Мне почем знать? Этого (она махнула рукой в сторону высокого сутуловатого мужчины, скрывшегося в доме) разве заставишь рыбу ловить? Ленивый как черт – только бы ему прохлаждаться.

Гневными глазами она смотрела на меня. Что ж, попробую хоть деньгами ей помочь. Вытащив из кармана банкнот, я протянул его ей.

– Тебе скоро понадобится одежда, – сказал я. – Вот, возьми, купишь себе что-нибудь.

Наверное, я как-то задел ее гордость. Кто их поймет, этих жителей гор? Только ненависть в ее глазах стала еще сильнее.

– Иди ты к черту, – услышал я. – Проваливай отсюда. И чтоб духу твоего здесь не было.

Каким тяжелым стал ее взгляд! Никогда не знавали людей, живущих вот так, «на задворках большой жизни», как говорит наш брат писатель? (Их можно встретить не только среди далеких и прекрасных холмов, но и в трущобах больших городов.) Так вот, это был жуткий взгляд: в глазах ребенка читалась зрелость…

От этого взгляда меня бросило в дрожь. Ребенок, совсем еще ребенок, но уже столько знает о жизни! Прежде чем уйти в дом, она обернулась ко мне и сказала несколько слов напоследок. Насчет моих денег.

Она велела мне засунуть их кое-куда подальше. Сказать, куда именно – язык не поворачивается. Даже самые наисовременные писатели не должны забывать о такте.

Дверь за ней захлопнулась. Вот и все. Я пошел обратно. А что мне оставалось делать? Своя шкура все-таки дороже. И хотя форель возле дома старика – первый класс, больше я в этой лощине не появлялся.

Мой знакомый Дэвид и его жена Милдред поселились в горах. Милдред хрупкая, болезненного вида женщина. Они сняли небольшой домик, и я часто навещал их там. Будучи человеком образованным, Дэвид тем не менее сдружился с простым местным жителем, Джо, который гораздо старше Дэвида. Как-то вечером, вскоре после нашего знакомства, я сидел в гостях у Дэвида, и он рассказал мне эту историю. Джо тогда не было, а Милдред возилась в кухне.

Джо всю жизнь прожил в горах, он поджарый, мускулистый, стройный, как мальчишка, хотя ему лет сорок. Дэвид рассказал, как он увидел его впервые:

– Помню, я очень его испугался. Это было прошлой осенью, мы совсем недавно перебрались сюда, и я ехал по горам на своем сером жеребце.

Слегка нервничал. Знаете, как это бывает. Приходит на ум всякая ерунда: местные жители из засады стреляют в проезжающих путников. И вдруг на заросшей, едва различимой горной тропе появляется он.

Под ним гнедая лошаденка, худющая, но так красиво ступает! Я залюбовался ею и в то же время со страхом взирал на всадника.

Боже, какой свирепый вид был у этого человека! Мне доводилось слышать о несчастных, которых такие типы принимали за федеральных агентов и убивали на пустынных дорогах, но неужели такое может случиться со мной? У него было узкое скуластое лицо и огромный нос. Впалые щеки заросли месячной щетиной. Помнится, на нем была старая черная шляпа с широкими полями, сдвинутая почти на самые глаза. А глаза холодные, серые, как небо у нас над головой. И смотрят на меня, не отрываясь.

Я увидел, что выше по склону, с которого только что спустился Джо, над багряно-золотистой гущей леса вьется и тонкой струйкой уходит в небо дымок. Наверное, он гонит там самогон, подумал я. Мне стало не по себе.

Джо молча проехал мимо меня. Лошадь моя стояла посреди дороги. Я провожал его взглядом. Думал, вот сейчас отвернусь, и он выстрелит мне в спину. Надо такое вообразить! Руки у меня дрожали. «Ну, все!» – пронеслось у меня в голове. И тут Джо буркнул: «Привет».

Он остановил свою гнедую, подождал меня, и мы вместе поскакали вниз по склону. Ему, оказывается, хотелось со мной познакомиться. А насчет того, гнал ли он тогда в лесу самогон, я так по сей день и не знаю – никогда не спрашивал. Да гнал, конечно.