Эрих Ремарк - Время жить и время умирать [litres]

Гребер покачал головой.

– Не мне. Но я хотел бы знать: как все это сочетается, эти книги, эти стихи, эта философия – и бесчеловечность СА, концлагеря и ликвидация невинных людей?

– Это не сочетается. Просто существует одновременно. Будь живы те, кто написал эти книги, они бы в большинстве тоже сидели в концлагере.

– Пожалуй.

Польман посмотрел на Гребера.

– Вы собираетесь жениться?

– Да.

Старик вытащил с полки книгу.

– Ничего другого я вам подарить не могу. Возьмите вот эту. Там нет текста, только иллюстрации, одни только иллюстрации. Порой я ночи напролет рассматривал иллюстрации, когда уже не мог читать. Иллюстрации и стихи – на них у меня хватало сил, пока был керосин. После, в темноте, оставалась лишь молитва.

– Н-да, – сказал Гребер, без уверенности.

– Я много думал о вас, Гребер. И о том, что вы недавно мне говорили. Ответа здесь нет. – Польман запнулся, потом тихо сказал: – Только один. Надо верить. Верить. Что еще нам остается?

– Во что?

– В Бога. И в доброе в человеке.

– Вы никогда в этом не сомневались? – спросил Гребер.

– Сомневался, – ответил старик. – Часто. Как бы я иначе мог верить?

Гребер пошел к фабрике. Поднялся ветер, и рваные клочья туч мчались низко над крышами. Взвод солдат маршировал в сумерках через площадь. У всех у них были пакеты, и шли они на вокзал, на фронт. Я мог бы оказаться среди них, думал он. Перед разрушенным домом темнел силуэт липы, и вдруг он ощутил свои плечи, и мыщцы, и то же могучее чувство жизни, какое охватило его в тот первый раз, когда он увидел ее. Странно, думал он, я сочувствую Польману, и он не в силах мне помочь, но всякий раз после встречи с ним я глубже и ближе чувствую жизнь.

– Ваши документы? Подождите минутку.

Чиновник снял очки, посмотрел на Элизабет. Потом не спеша встал и прошел за деревянную перегородку, отделявшую его окошко от большего помещения.

Гребер проводил его взглядом и осмотрелся. Путь к выходу не свободен.

– Ступай к двери, – тихо сказал он. – Жди там. Если увидишь, что я снимаю шапку, сразу же иди к Польману. Не беспокойся ни о чем, я буду следом.

Элизабет медлила.

– Ступай! – нетерпеливо повторил он. – Вдруг старый козел кого-нибудь приведет. Мы не можем рисковать. Жди снаружи.

– Может, он просто хочет навести обо мне справки.

– Это мы выясним. Скажу ему, что ты плохо себя чувствуешь и на минутку вышла на воздух. Ступай, Элизабет!

Он стоял у окошка, глядя ей вслед. Она обернулась, с улыбкой. Потом исчезла в людской толчее.

– Где барышня Крузе?

Гребер резко обернулся, чиновник вновь был на месте.

– Она сейчас вернется. Все в порядке?

Чиновник кивнул.

– Когда вы собираетесь вступить в брак?

– Как можно скорее. У меня осталось мало времени. Отпуск почти закончился.

– Если хотите, можно прямо сейчас. Документы готовы. Для солдат все просто и делается быстро.

Гребер видел бумаги в руке чиновника. Тот улыбался. Гребер почувствовал, как напряжение разом отпустило. Лицо вдруг обдало жаром.

– Все в порядке? – опять спросил он и снял шапку, чтобы утереть пот.

– Да, – подтвердил чиновник. – Где же барышня Крузе?

Гребер положил шапку у окошка. Оглянулся, высматривая Элизабет. В помещении было полно народу, и он ее не видел. Потом заметил у окошка свою шапку. Он забыл, что таков был условный знак.

– Одну минуту, – быстро сказал он. – Я сбегаю за ней.

Он торопливо протолкался сквозь толкучку; может, успеет догнать ее на улице. Но когда вышел, она спокойно стояла за колонной и ждала.

– Слава богу, ты здесь! Все в порядке. Все в порядке, Элизабет.

Они вернулись в зал. Чиновник отдал Элизабет ее бумаги.

– Вы дочка заслуженного врача Крузе? – спросил он.

– Да.

Гребер затаил дыхание.

– Я знаком с вашим отцом, – сказал чиновник.

Элизабет взглянула на него.

– Вам что-то известно о нем? – помолчав, спросила она.

– Не больше чем вам. Вы ничего о нем не слышали?

– Нет.

Чиновник снял очки. Глаза у него были водянисто-голубые, близорукие.

– Будем надеяться на лучшее. – Он подал Элизабет руку. – Всего доброго. Я взял ваше дело под свою ответственность и все сделал сам. Можете пожениться сегодня же. Я все для вас подготовлю. Если хотите, прямо сейчас.

– Прямо сейчас, – сказал Гребер.

– Сегодня днем, – сказала Элизабет. – В два часа подойдет?

– Я вас запишу. Надо прийти в гимнастический зал городской школы. Загс теперь там.

– Спасибо.