Вильгельм Мах - Агнешка, дочь «Колумба»

Агнешка, которая не сводит глаз с пани Игрек, невольно вздрагивает, что не укрывается от внимания инспектрисы.

— Дисциплинарные репрессии, — изрекает та, листая при этом странички обнаруженной на столе тетради, — не заменят воспитательных методов общественного воздействия. Восстановила против себя эту ведьму… — машинально читает она в тетради, и тон ее резко меняется. — Что такое? Я думала, это план занятий.

— Это мои личные заметки, — краснеет Агнешка, слишком поздно заметив крамольную тетрадь в руках инспектрисы. Она и без того сидит как на иголках, тщетно напрягая слух в надежде услышать шум в классе, но за стеной по-прежнему пугающая тишина…

— Простите, — сухо произносит пани Игрек. — Учитель в определенных пределах, конечно, имеет право на личную жизнь. Комнатка хорошая, чистая. О вас здесь позаботились.

— О да! — подтверждает Агнешка и незаметно убирает тетрадь со стола. — Я, однако, должна объяснить…

— В чем дело? — забеспокоившись, вмешивается Елкин-Палкин. — Ну, валяйте смелей! Вы что, меня стесняетесь? Я же здесь неофициально.

— Я считаю, — говорит инспектриса, — что пора начинать занятия. Скоро девять.

— Вот как раз по этому поводу, — заикаясь, бормочет Агнешка. Все трое глядят на нее, не понимая причины ее смятения.

Но именно в эту минуту в классе раздается веселый детский галдеж, топот, смех. Агнешка, внезапно лишившись сил, тяжело опирается на спинку кровати. И тут же кто-то громко стучит в дверь. Не дожидаясь приглашения, в комнату входит Балч, непринужденный, беззаботный, улыбающийся на свой лад — чуть снисходительно, чуть насмешливо. Под внимательным непроницаемым взглядом Елкина-Палкина улыбка на какую-то долю секунды застывает у него на лице.

— Здравствуйте, уважаемые гости. Я Балч, солтыс. Холодно у нас, верно? Может, хотите по стаканчику рома, согреться? Отличный ром, еще из трофейных запасов.

— Ром в рабочее время? — с неприязнью и удивлением восклицает инспектриса. — Ни в коем случае. — А своего коллегу, который охотно поддержал предложение Балча, она пронзает осуждающим взглядом.

Агнешка едва слышит этот короткий обмен репликами. Она словно возвращается откуда-то издалека, постепенно приходя в сознание.

— Можно начинать? Правда? — против воли вырывается у нее обращенный к Балчу вопрос.

Балч с лучезарной улыбкой взирает на все еще нахмуренную инспектрису:

— Наша учительница пока не привыкла, что у нас, в Хробжичках, все по-солдатски. В девять — значит, в девять. Точно.

— Это похвально, — сухо констатирует пани Игрек.

— Верно, верно… — спешит согласиться добродушный инспектор. — Порядок создает, анархия разрушает. Дитя в колыбели, что голову гидре прочь оторвало…

— О чем это вы, инспектор? — удивляется Елкин-Палкин.

— Цитата.

— Значит, все в порядке. Ну что ж, приступим к торжественному открытию.

Агнешке опять как во сне кажется, что все это уже когда-то было. Приглушенный шум комнаты, в которой полно народу. Открытая дверь, и на пороге Балч с гостеприимно протянутой рукой. И так же, как вчера, перед балом, ни разу больше на нее не взглянув, он пружинистым шагом выходит на крыльцо. У Агнешки кружится голова от вида ребятишек, от веселого шума, с которым они, встав со скамеек, приветствуют входящих, от птичьего запаха ребячьих волос. Гости уселись сзади. Агнешка проходит посередине комнаты, между двумя рядами парт; ее сопровождает легкий шум любопытства. Она подымается на возвышение, останавливается, дрожащей рукой опирается на край стола. На первой парте, с благодарностью и облегчением замечает она, сидят старшие Павлинкины дети и Тотек.

— Здравствуйте, дети.

— Здравствуйте, пани учительница. Здравствуйте, наши гости, — размеренно скандируют ребята.

— Садитесь. Меня зовут Агнешка Жванец. Мы с вами будем здесь учиться. Эта комната — наша школа. Она маленькая, тесная, но через год-другой мы обязательно выстроим здесь, в Хробжичках, настоящую школу. Сегодня новые у нас только парты. Берегите их — не прыгайте по ним, ничего не вырезайте. А пока давайте познакомимся поближе. Когда я выясню, что вы уже умеете, я смогу разделить вас на классы. Вот ты, мальчик, — обращается она к парнишке на второй парте, — тебя как зовут?

— Ян Калита.

— Скажи мне, Янек, что тебе больше всего нравится делать в школе?

— Я больше всего люблю слушать стишки.

— И сказки, — добавляет сидящая рядом девочка.

— Стишки и сказки. Ты только слушать любишь? А учить наизусть?