Мэтт Торн - Твои фотографии

4. Дети! Не важно, будь у него один ребенок, двое, семеро или десятеро, как только ваши отношения станут серьезными, он захочет самоутвердиться, заставив вас перевоплотиться в еще одного. А если детей у него нет, то вам нужно быть вдвойне осторожной.

5. Деньги. Когда мужчина достигает тридцатилетнего возраста, его отношение к деньгам можно уловить сразу. И тут не лишним будет знать кое-что важное: то, что ваш мужчина легко относится к деньгам, вовсе не означает, что он богат. Забудьте о своих нынешних долгах, потому что даже самый бережливый мужчина может иметь долги перед банком в несколько сот тысяч фунтов, если учесть долг за дом, за обучение, корпоративные долги и т. д. Многие утверждают, что лучше всего общаться с мужчиной, который спокойно относится к своим долгам, но не забывайте, что большинство тридцатилетних вступают в фазу «кризиса среднего возраста», и если не проявить осторожность, то вполне может случиться так, что по их счетам будете платить вы.

6. И еще: если ваш мужчина женат, то вам следует одновременно радоваться и опасаться. С одной стороны, ему придется проводить много времени дома, что позволит вам заниматься всем тем, что поможет вам не сойти с ума (или завести других любовников, если захочется). С другой стороны, большинство мужчин не так хорошо, как следовало бы, умеют отделять одни аспекты своей жизни от других. Обычно это означает, что или его окончательно замучит чувство вины (всегда надо быть на чеку, если они начинают регулярно посещать психоаналитика), или он попытается легализовать ваши отношения тем или иным образом. Вопреки всему, слышанному ранее, опасайтесь подарков и никогда не делайте ничего такого, за что вас можно возвести на пьедестал.

Надеюсь, эти советы придутся кстати.

С наилучшими пожеланиями, Друг.

Элисон быстро оглядела офис, недоумевая, кто бы мог ей это послать. Стиль письма был слишком женским, что исключало из числа возможных авторов обычных редакционных шутников типа Гарета, но было неясно, написано ли письмо кем-то из тех, кто встречался с Мартином, или кем-то, обжегшимся с другим тридцатилетним мужчиной. Разумеется, не было оснований полагать, что автор письма обязательно из редакции.

Она вздохнула и решила выбросить его из головы. Открыв другое письмо, она поняла, что оно от Мартина. Элисон прочла эти несколько строк и, не видя причин менять свое мнение о нем, встала из-за компьютера и присоединилась к компании арт-директора и двух его друзей, сплетничавших в углу, заставленном картонными изображениями знаменитостей.

Мартин поднял свой черный дипломат на откидной пластиковый столик и щелкнул замком. Он знал, что в самолете глупо пытаться что-то писать (если, конечно, не относишься к категории хитрых ребят, которые тащат с собой лэптоп для того, чтобы выпросить место в салоне первого класса), но у него уже была готова пара идей для своей последней редакционной статьи, и он решил их записать. Он вспомнил о том, что на последней встрече Брэд снабдил его порножурналами, только когда сидевшая рядом мамочка негодующе фыркнула и повернула голову своей дочурки в другую сторону.

Он быстро закрыл дипломат и, решив, что откровенность — лучший способ справиться с неловкой ситуацией, сказал:

— Простите, я забыл, что они там лежат. В смысле, они не мои.

Женщина засмеялась. Ее дочка недоуменно посмотрела на нее. Мартин улыбнулся и слегка наклонился к ним.

— Правда, не мои. Меня зовут Мартин Пауэлл. Я — редактор журнала «Форс».

Она ничего не сказала.

— Слышали о таком?

— Нет.

— Это журнал для мужчин. Ну, вообще-то я недавно потерял работу. А эти ребята, они предложили мне стать редактором их порножурнала.

Теперь женщина практически полностью от него отвернулась. Непонятно, почему он решил продолжить разговор и отчего ему так хотелось оправдаться перед этой незнакомой дамой. Мартин со вздохом закрыл кейс, встал и положил его в отсек для ручной клади.

Снова сев, он взял развлекательный журнал из кармана переднего кресла. Ни один из фильмов его не заинтересовал, и, если бы не сидевшая рядом женщина, он снова достал бы кейс, журналы и скоротал бы время полета. Как и большинство людей, он ловил себя на том, что думает в самолете о сексе. Мартин не мог понять характера этой связи, ведь путешествия по воздуху — одна из наименее эротичных вещей в мире. Непривлекательные стюардессы, близость слишком многих людей и отсутствие элементарного контроля над ситуацией. И тем не менее всякий раз, ступая на борт самолета, он немедленно ощущал назойливую эрекцию, вырастающую в штанах. До сих пор ему не представлялось случая ею воспользоваться — в основном потому что единственной женщиной, с которой он летал в самолетах, была Клаудия, которую не заводила идея секса в общественных местах; но он знал: окажись рядом с ним в кресле более-менее симпатичная женщина, он вылез бы вон из кожи, чтобы вступить в клуб «десятитысячников».