Мэтт Торн - Твои фотографии

Элисон подошла ближе к столу, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— Прости, — сказала она, — ты тут ни при чем.

— Какое счастье.

Она засмеялась, всхлипнув.

— Это все моя сестра. Она так ужасно повела себя со мной!

— Что она сделала?

— В общем-то ничего, просто я рассказала ей о тебе, не в романтическом ключе, конечно. Рассказала, что произошло, и о том, как здорово, что мы оба трезво ко всему относимся, а она… просто не знаю, она проявила такой цинизм, но мне, конечно, наплевать…

— Элисон…

— Прости, — снова повторила она, — секс тут ни при чем, я совершенно спокойно к этому отношусь, но… о, Мартин, пожалуйста, разреши мне и дальше с тобой работать.

Он встал и подошел закрыть жалюзи, не желая, чтобы сотрудники редакции стали свидетелями происходившего.

— Элисон, я собираюсь работать в порножурнале. Ты же не уйдешь отсюда ради такой работы.

— Уйду. И я подумала, может, мне заняться журналистикой? Я уверена, что смогу писать что-то в этом духе. То есть, меня вполне устроит должность твоей секретарши, и если ты решишь, что мои статьи — полное дерьмо, то, конечно, не должен их публиковать, но, прошу, позволь мне уйти вместе с тобой…

Мартин задумался, тщательно пытаясь скрыть, насколько польщен.

— И секс тут абсолютно ни при чем?

— Абсолютно. Я и глазом не моргну, если ты меня никогда больше не захочешь или будешь трахать каждый день две недели подряд. Просто мне так хорошо работать с тобой!

— Я безнадежный руководитель.

— Ничего подобного.

— Не лги, потому что я горжусь своей безнадежностью. И с этой новой работой я не стремлюсь обрести скандальный успех. Просто хочу пустить свою карьеру под откос на максимальной скорости.

— Тогда, может, и мою заодно?

Они оба улыбнулись над неуклюжей фразой.

— Ты это серьезно?

— Да.

Мартин посмотрел на улыбавшуюся ему красивую женщину и удивился, как это произошло. Когда ему было двадцать, все нравившиеся ему женщины крутили романы с никчемными тридцатилетиями мужиками, и мысль об этом вгоняла его в депрессию, а теперь впервые он понял, что такая любовь может быть взаимной. Такая любовь — это не обязательно проявление отчаяния, эгоизма или… Она в действительности может что-то значить. Он поборол желание поцеловать ее и вместо этого погладил по плечу.

Элисон вышла из кабинета Мартина, размышляя, правильно ли сделала, что дала Мартину понять, как сильно к нему привязалась. Еще она задумалась над тем, правильно ли будет в карьерном отношении бросить свою нынешнюю работу и перейти в порножурнал. Не так уж легко сказать об этом родителям, какими бы либеральными они ни были. Сьюзан станет над ней смеяться. Смеялась бы, — до вчерашнего разговора. Теперь она, наверное, просто повторит ей, какая она дура, что бросила все ради человека, которому на нее наплевать.

И в каком-то смысле она права. Элисон понимала, что должна ценить такую заботу и что ее поведение расстраивает Сьюзан точно так же, как распущенность сестры когда-то огорчала Элисон. Она стала всерьез рассматривать возможность журналистской карьеры только потому, что пару месяцев назад познакомилась с одной шикарной девушкой, которая, похоже, была вполне довольна тем, что пишет для «Пентхауса». Вот и решила, что сложившийся сегодня расклад можно использовать как трамплин для своих публикаций. Вполне возможно, что, невзирая на отсутствие у Мартина честолюбия, этот проект получит достаточное внимание со стороны прессы и ей тоже удастся погреться в лучах славы. В конце концов, редактировать мейнтримную порнуху куда интереснее, чем какой-нибудь киножурнал или вроде этого, что обычно создают лишившиеся работы редакторы.

Зазвонил телефон, она подняла трубку.

— Привет, — сказал знакомый голос, — соедини меня, пожалуйста, с Мартином.

Мартин тут же занервничал, услышав голос Джины. Только этого ему сейчас не хватало. У него пропадала всякая сила воли, когда дело касалось Джины, и сам разговор с ней уже был ошибкой.

— Привет, Мартин, как дела?

— Отлично.

— Рада за тебя.

Она замолчала.

— А у тебя? — спросил он.

— Плохо.

— Печально слышать.

— Очень плохо.

— Ты заболела?

— Моя мать хочет меня упрятать.

— Куда?

— Ну, в общем, она решила, что у ее девочки проблемы с головой.

— Не поздновато ли?

— Она так не считает. Мартин, сейчас тебя в Англии держат какие-нибудь важные дела?

— О, Джина, нет, я не могу.