Лариса Исарова - Крепостная идиллия. Любовь Антихриста

На одних — пышная, бело-розовая красавица с искрящимися глазами, приподнятыми уголками крошечного рта, с темными вьющимися локонами, перевитыми нитками жемчуга.

На других — раскормленная полусонная маркитантка с толстыми щеками, потрепанная бурной жизнью.

На третьих — злое, хитрое существо с закушенной верхней губой. Взгляд искоса. Испытующий, цепкий. Точно проверяет, кого и за сколько можно купить в союзники.

Историки практически единодушно воспринимают ее со знаком «минус». «В истории всех человеческих обществ мало остается личностей с такой странной судьбой, каковой была судьба нашей Екатерины I, второй супруги Петра Великого, — писал Н. Костомаров в XIX веке. И добавлял: — Без всякого собственного стремления к самовозвышению, не одаренная от природы блестящими, из ряда выдающимися способностями, не получив не только образования, но даже поверхностного воспитания, эта девушка из звания крепостной девушки была вознесена судьбой в сан самодержавной обладательницы одного из пространнейших и могущественных государств мира».

Оно и сегодня неопределенно. Виднейшие историки прошлого — Соловьев, Костомаров, Ключевский, Семевский и Арсеньев, авторы специальных книг о судьбе Екатерины I, — полагались, главным образом, на донесения послов, на мемуары свидетелей-современников.

Итак, слово Веберу, ганноверскому посланнику: «Мать Екатерины была крепостной помещика Розена, в имении Ринген Дерптского округа. Девица родила дочь и умерла. Помещик взял ребенка на воспитание, его стали подозревать в отцовстве. Вскоре он умер, ее принял местный пастор. От него ее взял суперинтендант лифляндских приходов пастор Эрнест Глюк».

Рабутич, австрийский посол, писал, что «Екатерина была дочерью крепостной девушки лифляндского помещика Альфенделя, позже он вынудил жениться на ней богатого крестьянина».

Шведский военный комиссар фон Сет доказывал, что Екатерина дочь шведского подполковника Рабе и его жены, урожденной Мориц. Рано потеряв родителей, девочка попала в сиротский приют в Риге, откуда ее взял пастор Глюк.

Тайный советник при саксонском дворе Гельбиг приводит версию, которую чаще других признают историки XIX века: «Отец Марты Скавронской был литовский крестьянин Самуил Скавронский… Вся семья была католической… По смерти Самуила семейство переехало в Рижский округ… Марта родилась, как уверяют иноземцы, 18 (6) апреля 1686 года и лишь только подросла, была отдана матерью, не имевшей средств поддерживать большую семью, в услужение к пастору… в том же округе, в Роопский приход. Марта из католичек преобразилась в лютеранку и скоро ушла в Мариенбург… в услужение к пастору Глюку».

Сведения эти попали и в словарь Брокгауза и Ефрона.

Дипломаты обычно ссылаются на информированного «очевидца», подчеркивая, что все сведения получены из «первых рук».

Ганноверский посланник Вебер опирался на рассказ Вурма, учителя детей пастора Глюка. Но француз Вильбуа, женатый на дочери Глюка, давал сведения, которые противоречили тому, что писал Вебер. Внук пастора Глюка Коскуль возмущался, когда ее называли дворянкой, дочерью шведа Рабе. А один его современник якобы выяснил, что она дочь рижского бюргера Петра Бенендика, родившаяся 5 февраля 1679 года.

Почему бы не предположить, что смешались сведения о нескольких девочках Мартах-Катеринах, живших в разных городах, но близких по возрасту?

Изыскания эти объясняются вовсе не любознательностью послов. Их усилия были направлены на то, чтобы, исходя из происхождения Екатерины I, определить ориентацию влиятельной императрицы в политике, найти возможность воздействовать на нее. Тем более что Петр Великий обычно обходил вопрос происхождения жены. Разве что в их переписке упоминается о ее шведском происхождении и подданстве. При подписании мира со Швецией император дал обязательство вернуть пленных и пошучивал, «угрожая» отдать и жену…

В 1718 году Петру Бестужеву было указано Петром I выяснить все о родных императрицы.

После тщательных поисков царю сообщили: «Вильгельм Ган — курляндец, у него было четыре сестры: первая, Катерина-Лиза, была замужем в Крейбурхе за Яном Веселовским. Вторая сестра, Дорота, была за Сковородским, имела два сына и четыре дочери, была лютеранского закону… Третья, Катерина, жила в Крейсбурхе у своей тетки Марии-Анны Веселовской… Родилась в 1683 году…»

При этом ничего не говорилось о родителях Марты. XVIII век подвел итог всем этим розыскам фразой одного дипломата: «Все, что историки утверждали о происхождении Екатерины I, — все ложь».