Седжал Бадани - След сломанного крыла

Первый удар приходится ей выше уха. Он бьет ее раскрытой ладонью. Это его любимый прием. Для Рани предназначаются удары по спине или по животу. Соню он всегда бьет по затылку. Сначала ладонью, а потом кулаком.

— Раз, — начинает считать Триша. Это ее ритуал, ее способ выжить. Не важно, кого именно бьют сейчас, но Триша клянется, что количество ударов никогда не превышает восьми. Это ее счастливое число, поэтому она продолжает считать. Он не останавливает ее. Может быть, потому, что его кулак никогда не касался ее скулы. Тем не менее она отчаянно старается поскорее досчитать до восьми. Тогда насилие над теми, кого она любит, прекратится и она сможет снова вернуться к жизни.

Зрение у Марин еще не затронуто. Обычно после четвертого или пятого удара оно затуманивается, но ненадолго. От следующего удара ее голова отлетает в сторону. В свадебную ночь ласки Раджа заставят ее вздрагивать от боли. Съеживаться, когда он будет целовать ее. Она скажет ему, что плохо спала накануне, потому что это была ночь перед свадьбой, что все это нервы и стресс. Марин скажет, что случайно вывихнула шею во сне и скоро поправится.

— Три, — продолжает Триша.

Марин мысленно перебирает варианты. Она впервые в жизни может остановить отца. Выдернуть из его руки свою. Объяснить, что она уже не принадлежит ему. Что, несмотря на их обычаи и верования, то, что она носит его имя не сделало ее его собственностью. Она не выбирала такой судьбы! И что завтра она будет принадлежать другому человеку… Хоть сегодня, хоть один-единственный раз в жизни ее желания должны что-то значить?

— Шесть, семь.

В конце концов, от боли мысли исчезают. Его пальцы сжимаются крепче. Он опирается на нее. Соня будет передразнивать его, когда сестры останутся одни, а ночью — гримасничать, изображая его искаженное лицо: закушенную нижнюю губу и выпученные, как у клоуна, глаза. Она будет стоять, широко расставив ноги и молотя кулаками воздух. Марин и Триша позволят себе лишь нервно посмеиваться.

Марин не чувствует последнего удара. Все равно это уже не имеет значения. Она не запомнит физической боли. Такая боль проходит. Марин запомнит, что могла убежать. Что у нее был выбор, но она предпочла остаться.

— Восемь.

Сегодня удачный день.

Впервые Брент ударил ее через три недели после того, как начал работать в Штатах. Он был инженером, но единственное занятие, которое нашлось для него в Америке, — менять покрышки на местной бензоколонке. Один клиент обругал его при всех: назвал коричневой обезьяной и велел убираться на свой остров, туда, откуда приехал. А Брент униженно кивал и молчал из страха потерять работу. Когда мужчина бросил на землю долларовую бумажку в качестве чаевых, Брент наклонился и поднял ее. На эти деньги он купит семье пинту молока.

Когда Брент вечером вернулся в их тесную квартирку, Рани замешкалась с ужином. Он выразил свое неудовольствие, но проворчал, что сначала примет душ. Когда он снова вернулся на кухню и Рани, не торопясь, стала подавать ему еду, он вдруг размахнулся и ударил ее по лицу. Рани пошатнулась и отступила назад, опершись левой рукой на горячую плиту. Шрам от ожога до сих пор заметен на ее ладони. Другой рукой она автоматически прикрыла живот: она только-только узнала, что беременна. Марин и Триша стояли рядом и с ужасом смотрели на них.

Пока куриные стрипсы [12] Куриные стрипсы — блюдо современной американской кухни, продолговатые кусочки куриного филе, обжаренные в панировке. жарятся, Рани заканчивает украшать салат. Она смешивает сушеную клюкву с приготовленным ею соусом, и в эту минуту открывается входная дверь. Быстрый взгляд на часы говорит, что сейчас около пяти. После приезда Соня приобрела привычку уходить рано утром и возвращаться домой прямо перед обедом.

— Я на кухне! — кричит Рани, услышав, как Соня неуверенно топчется в прихожей.

— Пахнет вкусно, — говорит Соня, опуская сумку с камерой на кухонный стол. Она смотрит на салат и спрашивает: — Тебе помочь?

— Если не трудно, накрой на стол.

За последние недели у них выработался определенный ритуал. Каждое утро они вместе завтракают, а вечером вместе готовят ужин. Даже если это всего лишь сэндвичи, они стоят у кухонного стола плечо к плечу.

— Как прошел день?

— Прекрасно, — ответы Сони всегда кратки, она не вдается в детали. — А у тебя?

Они — чужие, и связывает их лишь общее прошлое.