Борис Шахов - Черная шаль с красными цветами

- Сходим, Федя, повеселимся. Ты рядом со мной садись, ладно? Ну, если, конечно, не потянет тебя куда в сторону…- Анна хитренько усмехнулась, пристально глядя в глаза брату.

- Если не потянет, обязательно рядом с тобой сяду,- улыбнулся тот, стараясь отшутиться и не показать, что же зародилось у него на сердце.

Когда пришли на посиделки, народу набилось уже - полная изба. Высоко на божнице дымилась коптилка. Девчата расселись вдоль стены, вспархивали в воздухе их веретена. Кое-где между ними сидели и парни, но большинство сгрудилось у задней стены, силами мерялись: кто на скалках, а кто и перетягиваясь согнутыми пальцами.

Ульяна была уже здесь и позвала их:

- Анна, сюда, мы с Костей для вас места держим. Как хотелось Федору примоститься рядом с Ульяной, но он заколебался, слишком уж мало места оставалось.

- Да тут… как же… я как медведь протиснусь, да вот вас потесню…

Ульяна посмотрела на него мельком, стыдливо прибрала глаза, пригласила тихо:

- Садись, Федя… ничего, не потеснишь… Я вот с вязаньем, рукавицы вяжу…

Федор устроился рядом с Ульяной, и от прикосновения к девушке сердце его так заколотилось в груди, наверное, на улице слышно стало. И в голову шибануло, словно после стакана доброй браги. Федор сидел и боялся шевельнуться, сам себе казался чем-то вроде мерзлого пня. Мерзлый-то мерзлый, а в пот бросило. Ульяна тихонько шевелила спицами, но телом тоже замерла, замерла, замерла…

Сказала наконец:

- Что, Федя, не хочешь с нашими парнями силой помериться, как тогда, в Троицу, помнишь?- И спохватилась испуганно:-Ой, да я забыла совсем, у тебя, поди, плечо до сих пор болит?

- Сейчас уж не так болит, ничего, терпимо,- тихо, только ей, Ульяне, ответил Федор.- Но пускай ребята между собой потягаются. Тогда, в Троицу, я еще мальчишкой был, лестно мне казалось больших перетянуть. А теперь уж и нехорошо вроде, aгa? Всех перетяну, скажут, вот, для того и остался лишний день, чтобы похвастаться, повыставляться…

- А ты не для того остался?- лукаво спросила, не удержалась Ульяна.

- А я не для того остался,- серьезно подтвердил Федор.

Помолчали. Ульяна снова взгляд свой за длинными ресницами спрятала, замечательные у нее ресницы, необыкновенные какие…

Скоро пришел парень с гармонью. Встретили его радостным криком, с двух сторон взяли под руки, усадили в красном углу на специальное место, которое для гармониста хранили свободным. Одна девчонка поднялась на приступочку и спросила у лежащей на печи хозяйки:

- Евгенья Тимофеевна, ужас как поплясать хочется, а? Можно, мы немножко попляшем?

- Да пляшите, дело-то молодое. Только не сильно топайте, печь старая, развалите, чего доброго…

Быстро разобрались на пары - танцевать кадриль. Анну пригласил парень, что сидел рядом с ней, с другой стороны от Федора. Это и был тот самый Костя, который зайца пожертвовал честной компании. Федор плясать кадриль не умел, да и совестился, взрослый мужик, на войне раненный, топтаться молодяжкам на смех…

Ульяну пригласил кто-то другой. Она встала, хотела вязанье свое оставить на лавке, заколебалась, затем быстро, не глядя на Федора, положила ему на колени:

- Подержи, Федя, пожалуйста… Пока кадриль… Федор сжал пальцами шерстяной клубок, смотрел на танцующих, чувствуя, как греет ему ладони вязанье Ули. Как хорошо, что отдала она ему на хранение свою работу, рукоделье свое. Она как бы и не сказала ничего такого, а вот отдала вязанье, будто предупредила: сейчас вернусь и снова рядом с тобою сяду, Федя… Неужели и она что-то такое чувствует, ну, что и он к ней?

Плясали от души, важно шаркая по полу валенками, покачиваясь красиво и плавно. Но без притопов.

Как просила хозяйка. Один парень все ж не вытерпел и лихо топнул. Вернее сказать, не он топнул, а сама нога его выстрелила сверху вниз, ударила в пол - ну требует же душа! Но парня тут же дружно одернули: против воли хозяйки, которая милостиво предоставила помещенье для вечеринки,- ни-ни, не топать.

После кадрили все танцоры выскочили на улицу проветриться и занесли с собой в избу свежий воздух. Даже в слабом свете коптилки видно было, как приятно возбуждены Анна и Уля.

- Почему ж ты, Федя, не пригласил Ульяну на кадриль?- спросила Анна.

- Да вот… слабоват я в кадрили, Аня, у нас в Изъядоре кадриль не пляшут.

Ульяна снова занялась вязанием, сказала:

- А мы научим, только пожелай, враз научим.

И тихонько засмеялась чему-то. Федор посмотрел в сторону, а Ульяна перегнулась к Анне и прошептала, Федор слышал каждое слово: