Сахиб Джамал - Черные розы

Все еще не пришедшая в себя Биби пошла навстречу подходившему сыну. Саид последовал за нею.

— Сынок мой, дорогой!.. — говорил он, обнимая и прижимая к себе Надира.

Тот растерянно смотрел то на мать, то на взволнованного Саида. По лицу его блуждала робкая радостная улыбка.

— Сын мой, я много горя доставил тебе, ты прости меня, прости!.. Я благословляю вас. Амаль твоя…

На лице Саида Надир прочел столько страданий и мольбы, что у него защемило сердце.

Биби глядела на них и плакала.

— О чем ты, мама? — обрел, наконец, дар речи Надир. — С тех пор как мы вернулись в Лагман, я еще не был так счастлив, как в эти минуты. Только сердце может сказать, сколько наглотался я горя. — Он схватил руку садовника, крепко прижал к своей груди. — Спасибо вам, отец, тысячу лет жизни вам!..

Надир повернулся, чтобы бежать к своей невесте, но мать схватила его за руку.

— Нет, погоди!

Она опустилась на землю и усадила рядом Надира.

— Надир, — начала она после минутного молчания. — Умоляю тебя, сынок, еще раз серьезно обдумать все и взвесить… Меня страшит судьба Амаль. Боюсь, что ты начнешь обижать ее, ведь она…

— Никогда, мама! Я пронесу свою любовь через всю жизнь!

— Что с тобой, Биби! — изумленно взглянул на нее Саид.

— Друг мой, как же мне, матери, говорить иначе? Ведь жениться — это не значит видеть радости… Не ты ли говорил мне об этом вчера во дворе?

— Говорил. И все взвесил. Я верю Надиру и хочу, чтобы они были счастливы, а их счастье доставит и нам с тобой радость.

— Хорошо, если так…

— Так оно и будет.

— Дай-то бог!.. — вздохнула Биби.

— Не тревожься, мама. Теперь никто не посмеет встать на нашем пути.

— Ой, сынок, кто это так уверил тебя? — покачала головой Биби.

— Мой друг, Наджиб-саиб!

— Твой сын прав, учитель и мне указал правильный путь. Кстати, он пригласил Амаль в гости, и ты, Биби, проводишь ее.

— Сейчас? — переспросила удивленная Биби.

— Да, Наджиб-саиб ждет ее.

Словно о чем-то догадываясь, Биби посмотрела на Надира и, ничего не сказав, протянула ему узелок.

— На поешь, ведь ты голодный.

— Я поем вместе с Амаль, — возразил он, порываясь в путь.

«О дети, дети!..» — посмотрела на него сквозь счастливые слезы мать.

— Да-да, скорей к Амаль! — заторопился и Саид. — Она волнуется там, бедняжка…

И все трое направились домой, к особняку Азиз-хана.

— Второй раз мы идем по этой дороге, — вспомнил Саид первый день их прихода в Лагман.

— Да, я об этом тоже подумала.

— Это самая счастливая дорога! — рассмеялся Надир.

— Пусть будет так!

Саид первым вошел в особняк Азиз-хана. Надир заколебался.

— Идем, идем, сынок. Ты теперь мой зять, и хан не посмеет прогнать тебя.

Надир вместе с матерью вошел в сад. Саид остановился, что-то обдумывая.

— Пойдемте, — решился он наконец. — Я хочу нарвать букет для Амаль, — и, повернувшись, направился туда, где росли его любимые розы.

— Ой, что вы вздумали! — заволновалась Биби.

— Ничего, Биби, это мои розы. Я их вырастил… И никого не боюсь!

— Хан ценит их дороже жемчуга…

— Ну и пусть ценит!.. — ответил Саид и принялся жадно, не обращая внимания на острые шипы, ломать ветки с белыми и алыми розами.

Садовник был так возбужден, что казалось, растопчет и уничтожит весь цветник. Со страхом наблюдая за ним, Биби невольно залюбовалась его высокой, крепкой фигурой.

Нарвав букет, Саид протянул их Надиру.

— На, сынок, отдай своей невесте!

— Что вы наделали? — в ужасе посмотрела на него Биби. — Ведь за каждую веточку хан возьмет чашу вашей крови…

— Ради такого счастливого случая хозяин не посмеет обидеть меня! — ответил Саид. — Эти розы пропитаны моей кровью. Пошли, сынок.

Прижав цветы к груди, Надир как на крыльях несся к Амаль. Весь мир в эти минуты был у его ног. Он самый счастливый человек на свете! Он вбежал в комнату и бросился к ногам Амаль.

— Надир, это ты, моя жизнь и моя смерть?..

Отец, плача, обнимал их обоих.

— Пусть ваша дружба будет навеки! Пойдемте в сад, пусть луна искупает вас в своем чистом божественном свете!

— Ах, луна… — с грустью произнесла Амаль. — Я еще помню ее свет, такой серебристый…

— Скоро ты увидишь ее. Она такая же, как всегда, — подбодрил отец.

— Ой, дождусь ли я этого дня?..

— Дождешься, доченька! Скоро, очень скоро ты увидишь ее опять!

Надежда — вот он бог обездоленных!

Саид сидел за скромным чаем, смотрел на дочь, Надира и думал: «Как они счастливы! Как довольны!»