Мэгги О'Фаррелл - Там, где тебя ждут

– Разве это не изумительно?

– Да, – зевнув, ответил Дэниел. – О, да.

Настало время интерлюдии. Перед глазами Тодда темнели сосновые иголки, а потом он вдруг оказался в своей детской спальне, правда, вид ее немного изменился. Одну из стен образовывали густые кусты, примыкавшие к его кровати, к стеганому одеялу. Почему-то он знал, что за кустами спит его брат, но он не мог дотянуться до него из-за очень колких, очень колючих кустов.

Кто-то чертыхался. Тодд четко уловил эту брань. Кто-то тяжело топтался вокруг его головы, собирая какие-то вещи и ругаясь.

– В чем дело? – проворчал Тодд, не размыкая век. Казалось, он проспал всего несколько минут, может, даже секунд, однако заметил, что угли погасли и наступило раннее утро. Где-то над ними в жуткой гармонии верещали птицы, целый оркестр ненастроенных скрипок.

– Мой рейс, – послышался слева хрипловатый голос Дэниела, – мой треклятый рейс.

Тодд резко приподнялся. Сон как рукой сняло. В пустой голове словно прозвонил будильник: он ясно осознал, что должен сделать. Должен отвезти Дэниела в аэропорт. Должен доставить его к этому рейсу.

Опираясь рукой на дерево, Дэниел натягивал башмак. Он успел одеться – то еще зрелище. Испачканные в земле брюки, порванный пиджак, упавшие на глаза волосы.

– Нормально, – Тодд вскочил на ноги, земная ось слегка покачнулась. – Нормально, – он глянул на часы, постучал по стеклышку пальцем, поднес к уху. Механические часы откликнулись убедительным мерным «тик-так». – У нас еще есть время.

– Есть?

– Да.

Тодд схватил с земли пиджак, очевидно, послуживший ему простыней.

– Нам нужно только зайти в мини-отель, забрать машину и доехать до аэропорта.

– Понятно.

– Это займет у нас… ну не знаю… около часа. Самое большее.

– Отлично, – Дэниел обхватил его за плечи, притянув к себе. – Ударь меня.

– Что?

– Я сказал, ударь меня.

Тодд пристально глянул на него.

– Ты серьезно?

– Да, – Дэниел потер покрасневшие глаза, осторожно подвигал челюстью. – Действуй, не упускай возможность.

Тодд залепил ему пару пощечин, по одной на каждую щеку.

– Спасибо, – сказал Дэниел, тряхнув головой.

– Так, – начал Тодд, – мы действительно можем…

– Ох, черт, – опять ругнулся Дэниел. Он смотрел куда-то мимо Тодда.

– В чем дело? – оглядываясь, спросил Тодд.

Рядом с погасшим костром на земле лежала Николь Джэнкс. Она лежала на боку, поджав к груди босые ноги. Ее губы – бледные, без постоянной красной помады – слегка приоткрылись, глаза плотно закрыты.

– Она спит? – шепотом спросил Дэниел.

Тодд склонил голову к плечу. Он пригляделся к ней с одной стороны, потом с другой.

– Похоже на то.

– Может, нам разбудить ее?

– Тодд глянул на часы и подошел к Николь. Он потрогал ее лодыжку носком туфли. Никакой реакции. Он еще раз потрогал ее. Опять глянул на часы, потом перевел взгляд на друга. Озадаченный Дэниел тоже смотрел на него, казалось, дожидаясь, что скажет Тодд. Молчание затягивалось.

– С ней все нормально? – спросил Дэниел.

Тодд склонился над девушкой. Коснулся ее руки. Кожа была холодна как мрамор.

– Ты давал ей что-нибудь? – спросил Тодд, склонившись к ее лицу.

– Нет, – быстро ответил Дэниел. – По-моему, нет. Если только…

В утреннем свете Тодд разглядел, что у самых корней ее волосы имели буроватый цвет. Неописуемый мышиный оттенок. «Значит, блеск воронова крыла всего лишь искусственный окрас», – подумал он. Николь настолько исхудала, также заметил он, что по ней можно изучать скелет: локтевая и лучевая кости – всплыли в его голове термины давнего урока анатомии, – четкие очертания сочленения с плечевой костью.

– Если только что?

– Возможно… она могла принять немного того…

– Кокаина?

– Да.

– Ты дал ей кокаина? – прошипел Тодд, махнув рукой на ее изможденные формы. – В таком состоянии?

Лицо Дэниела выражало мучение.

– Я… не знаю. Может быть. Я… я толком не помню.

– Господи, Дэниел. Где ты вообще раздобыл его?

– У того… парня. В баре.

Тодд откинулся на пятки. Он подумал о самолете Дэниела. Вообразил эту железную птицу на взлетном поле. И ему вдруг ясно представилась бригада женщин в униформе, проходящая по салону с чистящими аэрозолями, тряпками и влажными салфетками. Он подумал о матери Дэниела, о кислородных камерах и опущенных шторах.

Он приложил пальцы к запястью Николь и замер в ожидании.

За их спинами лес дышал ветром в кронах, ронял поодаль стайки иголок, почти бесшумно укладывая их на землю.