Джеймс Клавелл - Сёгун (части 3-4)

- Это не ваша вина, - выдохнул он, не понимая, что говорит не по-японски. - Это ее! Это твоя вина! Ты убийца, сука!

Фудзико медленно подняла глаза. Она увидела обличающий перст и ненависть на его лице и шепотом отдала команду своей служанке, Нигатсу.

Нигатсу закачала головой и начала умолять ее.

- Има!

Служанка убежала и вернулась с боевым мечом, слезы струились по ее лицу. Фудзико взяла меч и предложила его Блэксорну обеими руками. Она что-то говорила, и, хотя он не понимал всех слов, он знал, что она говорит:

- Я виновата, пожалуйста, возьми мою жизнь, потому что я огорчила тебя.

- Ие! - он схватил меч и отбросил его в сторону.

- Ты думаешь, что ты вернешь Ёки-я к жизни?

Потом он внезапно понял, что он сделал и что делает сейчас. "О, Боже мой... "

Блэксорн ушел от них. В отчаянии он направился к скале над деревней около гробницы ками, сбоку от древнего огромного кипариса и заплакал. Он плакал, потому что безвинно погиб хороший человек и потому что он знал, что это он убил его:

- Боже мой, прости меня. Я виноват - не Фудзико. Я убил его. Я приказал, чтобы никто не трогал фазана, кроме меня. Я спросил ее, все ли поняли, и она сказала, что да. Я приказал это шутя, но теперь это не имеет значения. Я отдавал приказы, зная их законы и обычаи. Старик нарушил мой глупый приказ, так что еще могла сделать Фудзико-сан? Я тоже виноват.

Наконец слезы истощились. Наступила глубокая ночь, и он вернулся в свой дом.

Фудзико, как всегда, ждала его, но на этот раз она была одна. На коленях у нее лежал меч, который она опять предложила Блэксорну:

- Досо, Анджин-сан.

- Ие, - сказал он, беря меч, как и полагается его брать. - Ие, Фудзико-сан. Сигата га наи, нех? Карма, нех? - он, извиняясь, тронул ее рукой. Блэксорн знал, что она вынуждена выносить самые большие его глупости.

Фудзико заплакала:

- Аригато, аригато го - годзиемасита, Анджин-сан, - сказала она убито, - гомен насаи...

Он готов был отдать ей свое сердце.

"Да, - подумал Блэксорн с глубокой печалью, - да, это так, но это тебя не извиняет и не покончит с ее унижением, как и не вернет Ёки-я к жизни. Ты виноват. Должен был предусмотреть... "

- Анджин-сан! - окликнул его Нага.

- Да, Нага-сан? - он отвлекся от тяжелых дум и оглянулся на юношу, шедшего рядом с ним, - извините, вы что-то сказали?

- Я сказал, что надеюсь стать вашим другом.

- Благодарю вас.

- Да, и, может быть, вы, - далее пошел набор слов, которых Блэксорн не понял.

- Простите?

- Учить, так? Понимаете "учить"? Рассказывать о мире.

- Ах, да. Извините. Так чему учить?

- Рассказывать про другие страны - зарубежные страны. Мир, так?

- Теперь понял. Да, попробую.

В это время они уже подошли к охране. - Начнем завтра, Анджин-сан. Друзья, да?

- Да, Нага-сан. Попробуем.

- Хорошо, - очень довольный, Нага кивнул. Когда они подошли к самураям, Нага приказал им пропустить его, сделав Блэксорну знак идти одному. Он повиновался, чувствуя себя очень одиноким в кругу людей.

- Охае, Торанага-сама. Охае, Марико-сан, - сказал он, присоединяясь к ним.

-- Охае, Анджин-сан, досо сувари. - Добрый день, Анджин-сан, пожалуйста, садитесь.

Марико улыбнулась ему:

- Охае, Анджин-сан. Икага дес ка?

- Ё, домо, - Блэксорн посмотрел на нее, он был очень рад увидеть ее. Твое присутствие наполняет меня радостью, большой радостью, - сказал он по-латыни.

- И твое - я так рада видеть тебя. Но на тебе какая-то тень. В чем дело?

- Нан дза? - спросил Торанага.

Она рассказала ему, о чем они говорили. Торанага хмыкнул, потом ответил.

- Мой господин говорит, вы выглядите озабоченным, Анджин-сан. Я должна согласиться с ним. Он спрашивает, что вас беспокоит.

- Ничего. Домо, Торанага-сам. Нане мо, - Ничего.

-- Нан дза, - прямо спросил Торанага. - Нан дза?

Блэксорн послушно ответил сразу же:

- Ёки-я, - сказал он беспомощно, - хай, Ёки-я.

- Ах, со дес! - Торанага долго говорил что-то Марико.

- Мой хозяин говорит, нет необходимости печалиться о старом садовнике. Он просит сказать вам, что все было проведено в официальном порядке. Старый садовник полностью осознавал, что он сделал.

- Я не понимаю.

- Да, для вас это должно быть очень трудно, но, видите ли, Анджин-сан, фазан сгнил на солнце. Собралось ужасно много мух. Под угрозой оказалось ваше здоровье, здоровье вашей наложницы и всех остальных, кто был в доме. А также, извините, были очень осторожные жалобы домоправителя Оми-сана и других. Одно из самых важных правил состоит в том, что отдельный человек никогда не должен нарушать гармонию группы, помните? Так что нужно было что-то делать. Вы понимаете, разложение, запах тления выводит нас из себя. Для нас это самый плохой запах в мире, извините меня. Я пыталась вам это объяснить, видите ли, это одна из вещей, которая всех нас немного сводит с ума. Ваш слуга...