Болеслав Прус - Эмансипированные женщины

- Выходит, человек вечно должен сомневаться! И никогда ему не познать истины! - с горечью воскликнул Здислав и стукнул палкой оземь.

- Пальцем он до истины никогда не дотронется и глазом ее тоже не увидит, но познает ее духом и в самом духе, - заключил Дембицкий.

Поднялся холодный ветер, и они ушли из сада и вернулись к Здиславу в номер. Дембицкий расположился в кресле, а Здислав с помощью Мадзи устроился полулежа на диване.

- Но вы должны объяснить нам еще одну вещь, - начал Бжеский. - Вы сказали, что ощущение, мое ощущение не является свойством материального организма. Так что же это за свойство?

- Хорошо, я объясню вам это, - ответил Дембицкий. - Но скажите мне сначала, как вы представляете себе материальный процесс мышления. Что происходит в мозгу?

- Вопрос этот для анатомии и физиологии еще не ясен, мы не знаем, что происходит в мозгу, и можем только предполагать...

- Здись, миленький, не надо, не надо, - прервала его Мадзя, - а то ты опять станешь материалистом!

- Нельзя забывать, - улыбнувшись, продолжал Здислав, - что нервные клетки - это весьма разнообразные механизмы. Одни из них ведают сокращением мышц, другие реагируют на раздражители: одни только на свет, другие только на звук, те на тепло, а эти на запах. Если нервные клетки обладают такими разнообразными способностями, то можно предположить, что в некоторых из них скрыта в зародыше и способность мыслить. Всякий раз, когда в клетке происходит какое-либо, вероятнее всего химическое изменение, которое сопровождается выделением тепла или электричества, в ней вспыхивает как бы искра мыслительного процесса. И, подобно тому, как из отдельных искр разгорается большое пламя, так из элементарных, неясных по причине своей ничтожности мыслительных процессов рождается развернутая и четкая мысль.

- Ах, Здислав, не говори так! - воскликнула Мадзя. - Вот увидишь, тебе опять станет хуже.

- Ей все кажется, что она в пансионе, - сказал брат. - Должен, однако, признаться, - продолжал он, - что я не совсем ясно представляю себе психическую сторону мышления. Какие химические изменения нужны, чтобы в клетке пробудилось ощущение? В любой ли клетке химический процесс способен породить ощущение или этим свойством обладают только клетки мозга? На эти вопросы я не могу ответить. Надо заметить, что клетки мозга обладают способностью сохранять следы старых впечатлений, и на этой способности основана человеческая память. Я кончил.

Мадзя бросила на Дембицкого вопросительный взгляд.

- Ну что ж, - сказал старик, - нет нужды опровергать или подтверждать ваши мысли. Лучше я постараюсь доказать вам, что ощущение во всех его разновидностях, которые мы называем наблюдением, умозаключением, сознанием и вообще мышлением, что это ощущение ни в коем случае не может быть продуктом деятельности мозга. Мое ощущение, - а у каждого человека оно свое, - явление стихийное. Если слепому не дано понять, что такое цвет, какие бы хитроумные комбинации звуков, запахов и прикосновений мы ни призывали на помощь, то еще менее возможно объяснить, что такое ощущение, на основании рефлексов или физических и химических процессов. Ощущение открывает нам весь мир, но даже миллион таких видимых и осязаемых миров не объяснит нам нашего ощущения. Возможно, когда-нибудь химики сумеют разложить химические элементы; возможно, они научатся превращать свинец в золото. Но никто и никогда не разложит элемент "я ощущаю", и никому не удастся искусственно создать ощущение из комбинации химических и физических процессов. Если вы потребуете доказательств, я отвечу вам: таково мое глубочайшее ощущение этого, таково убеждение моей души, той силы, которая ощущает всю природу и одна только решает, где истина и где заблуждение. Допустим даже, что какому-нибудь физиологу удалось бы вскрыть живой и здоровый человеческий мозг, допустим, что ему удалось бы показать нам движение мельчайших волн в мозгу и объяснить, что вот это колебание означает гнев, а вот то любовь, это желтый цвет, а то кислый вкус, мы увидели бы, возможно, даже запомнили характер этих колебаний, но сами не ощутили бы ни кислого вкуса, ни любви, ни желтого цвета, в общем, не ощутили бы ничего.

С другой стороны, если бы это мое ощущение было заблуждением, то тогда заблуждением является все: природа и человек, энергия и материя, жизнь и смерть. Тогда не о чем было бы беспокоиться, говорить и думать. И самое правильное было бы схватить воображаемой рукой воображаемый предмет, именуемый пистолетом, и разнести другой воображаемый предмет, именуемый мозгом.