Карой Сакони - Дивное лето (сборник рассказов)

— Постелю тебе на диване, там, где ты раньше спала, ладно?

Она кивнула.

— Вы побудете со мной, пока я не усну?

— Раньше полуночи я все одно не ложусь, — говорю ей. — Нам, старикам, много сна и не требуется.

— А вы посидите рядом со мной… пока я не усну?

Я так и обомлела.

— Послушай, — говорю, — что это за дурь на тебя нашла?

— Страшно мне…

— Что калитка не заперта, оттого, что ли, страшно?

— Сюда могут прийти, и… — Она осеклась.

— Будет глупости-то городить! А может, ты натворила чего?

— Нет, — отвечает она, — что вы, тетя Веронка! В том-то и беда, что я ничего в жизни не сделала. Или сделала плохо. Сама не могу разобраться.

— Чиста у тебя совесть или нет?! Если совесть чиста, чего тебе бояться! Преступники, те боятся. Ну ипусть их боятся, поделом им!

— А кто это — преступник? — Девчонка уставилась на меня, и вижу, в глазах у нее отчаяние. — Тетя Веронка, скажите мне, кто такой преступник? И кто может сказать, чиста ли моя совесть?

— Оно, положим, верно: все мы не без греха, — поддакнула я ей.

— Правда?! Не без греха! — ухватилась она за мои слова. — Но ведь это неправильно! Нельзя грешить безнаказанно!

Так не бывает, чтобы грех остался без наказания, — говорю я. — Не здесь, так на том свете, но каждому воздастся по грехам его.

— Да никакого того света не было и нет! — перебила она запальчиво. — У человека только одна жизнь. И оказывается, любой грех может остаться безнаказанным. Вот чего я боюсь. Что не придут…

— О ком ты это? — Я вышла из терпения. Девчонка совсем задурила мне голову, и я теперь уж ни слова не понимала из того, что она говорит.

— Не знаю. В том-то и беда, что я сама не знаю. Боюсь я, что не придет… или не придут…

Я попыталась привести ее в разум:

— Разве не ты сама твердила, будто боишься, вдруг, мол, придут? Или что кто-то один придет?

— И этого я тоже боюсь. Боюсь, что не придут и не призовут меня к ответу, и боюсь, что придут и за все спросят. Ну пожалуйста, тетя Веронка, посидите рядом, пока я не усну. По-моему, я теперь разговариваю во сне, так что вы не пугайтесь. А может, мне лучше сразу уйти…

— Еще чего выдумала! — говорю. — Погода такая, что добрый хозяин собаку не выгонит. Да и на поезд ты опоздала, куда же на ночь глядя идти?

Она вскочила и принялась завязывать тесемки сумки.

— Да-да, конечно, так правильней будет — сразу уйти. Нет никакого смысла отсиживаться тут. Нелепо пытаться сбежать, все равно меня найдут, так что честнее будет самой выйти навстречу. Несколько дней отсрочки не спасут…

— А я говорю — перестань дурить! — прикрикнула я на Эдит в сердцах и выхватила сумку у нее из рук. Должно быть, я сильно рванула, все ее пожитки вывалились на каменный кухонный пол: туфли, книги, зеркальце… Эдит присела на корточки и принялась запихивать барахлишко обратно в сумку.

— Здесь все мое имущество, — сказала она. — С той квартиры, которую раньше снимала, я ушла насовсем.

— Выходит, у тебя и угла своего нету? А что же сталось с прежним твоим жильем? Такая шикарная была квартира, и не чья-нибудь, своя собственная!

— Ушла я оттуда…

— Да-а, немногого же ты добилась в жизни! Не зря у отца твоего душа за тебя болела. Да и дядя Дюла, помнишь, сколько раз твердил тебе: не упускай своего счастья, Эдит, не растрачивай себя попусту… А ты как была недотепа, так и осталась!

Она перестала заталкивать барахлишко в сумку и посмотрела на меня: глаза у нее были какие-то шалые.

— Недотепа? — Я было испугалась, уж очень диковатый был у нее взгляд, но тут Эдит расхохоталась. — Квартира была шикарная, это верно. Две комнаты, и обстановка что надо. Но мне, видите ли, хотелось большого. Чтобы квартира была просторнее и находилась в Буде. И обязательно с террасой или а застекленной верандой, чтобы вид живописный открывался. Я могла бы себе это позволить — купить такую квартиру. Денег у меня было навалом, мне хорошо платили за те картины… Но тогда пришло это… — Она сразу вдруг помрачнела. — Пришел этот страх. Что рано или поздно с меня спросят, призовут к ответу.

— Кто призовет-то? Закон, что ли?

— Закон тут ни при чем! Все делалось по закону и по правилу, и тем не менее я чувствовала себя преступницей… — Эдит подошла к окну, резко повернула обратно, бестолково закружила по комнате, точно места себе не находила. — Я стою посреди Земли, — продолжала она, — и жду, что будет. Заговорят со мной? Или мне заговорить первой?.. Каждый молча наблюдает за другим: пусть, мол, делает что угодно, мое дело сторона… — Эдит остановилась, прижала ладони ко лбу. — Прямо не знаю, что же это такое творится! Какое-то предательство. Мы хотим заполучить орех, а западня тем временем захлопывается втихомолку.