Сурат: Автопортрет с отрезанной головой или 60 патологических телег

6. Юра считал, что человеку лучше не выебываться, а быть самим собой. В качестве иллюстрации он рассказывал свои армейские хроники.

— Во время моей службы (а это были 80-е годы) модными были две вещи — делать стальные нашлепки на передних зубах и загонять себе в хуй плексигласовые шарики размером с полгорошины. Нашлепки красиво сверкали, а шарики вроде бы доставляли удовольствие женщинам. Чтобы надеть такую нашлепку, надо было подточить зуб, поэтому, когда солдат приезжал на дембель домой, передние зубы у него до половины отваливались. С шариками тоже было не все просто. Самые умные загоняли себе один, максимум два шарика. Но у меня был дед, который уж не буду врать, сколько шариков туда себе позагонял, но в результате все у него воспалилось и распухло до невероятных размеров, он ходить прямо не мог. Я до сих пор так и вижу, как он, ковыляя, приходит на пост, чтобы сменить меня, садится, ставит рядом с собой автомат, расстегивает штаны и достает свою перебинтованную елдень десяти сантиметров в диаметре и начинает разматывать эти гнойно-кровавые бинты. Он даже советовался со мной, может, повынимать оттуда эти чертовы шарики? Конечно, вынимай, говорил ему я. Легко сказать, отвечал он, если бы ты знал, чего мне стоило их туда засунуть…

7. Однажды покойник сел пить кагор с Инессой и ее напарницей. Предложили и Юре Голубовичу, но Юра отказался:

— Я такое не пью, — после этих слов он вытащил из кармана початую бутылку водки, выпил половину прямо из горлышка, переменился в цвете и, сделав пару шагов к скамейке, упал.

— Это понятно, — бормотал он, безуспешно пытаясь подняться, — это понятно…

8. Юра был не очень крепкого телосложения, поэтому когда его философские оппоненты грубили или даже угрожали ему физической расправой, он всегда отвечал:

— Ты не смотри, что наши силы неравны, я монтировкой их уравняю.

9. Люди бывают хорошие и не очень. Однажды нашим философам встретился человек второй категории, и покойник в сердцах воскликнул:

— Ну, и пидарас!

— Назвать его пидарасом, — не согласился Юра, — это оскорбить тех, кто ебется в жопу.

10. Первое осознанное сновидение случилось у Юры сразу после того, как он взял у покойника книжку Кастанеды. Юре приснился прораб, и когда Юра понял, что смотрит на свои руки, он подошел к прорабу и набил ему морду. А заодно дал по шее совсем незнакомому какому-то человеку, с которым прораб разговаривал. Воистину, свобода многолика.

11. Самый главный мистический опыт в юриной жизни тоже произошел во сне. Юре приснился чей-то голос, который сказал: “С этого момента все будет хорошо!”, и Юра поверил. Вскоре после этого он, будучи немного пьян, упал с лестницы и сломал ногу. Ну, в жизни много всякой хуйни случается, не мне вам рассказывать. Когда Юра с покойником попали в очередную передрягу, Юра сказал:

— Это ерунда, все будет хорошо. С тех пор, как мне во сне это сказали, я точно знаю, что можно сломать ногу, шею, все, что угодно, но все в любом случае будет хорошо.

12. Главное же отличие между покойником и Юрой Голубовичем было в том, что покойник бытие Божье отрицал напрочь, зато признавал силу любви, а Юра Голубович, наоборот, верил, что Бог есть, но при этом никакой любви не существует. Христианин хренов.

13. Покойник любил подъебнуть Юру Голубовича за его веру в Бога, и однажды, стоя на трехэтажных лесах и мазюкая валиками по стенам детского футбольного клуба, они стали играть в Бога и Глупого Человека. За Бога был Юра Голубович, а за Глупого Человека покойник.

— Господи, — в конце концов, спросил покойник, — зачем же Ты создал этот дурацкий мир?

— Твои маленькие мозги, сын мой, — ласково ответил Юра, — не в состоянии не только вместить в себя ответ на этот вопрос, но и должным образом этот вопрос сформулировать.

— Тогда зачем, Господи, Ты дал мне такие хуевые мозги? — не унимался покойник.

— Какой же ты глупый, — теряя терпение, объяснил Юра. — Есть, значит, причина! В любом случае, все это ради твоего же блага.

— А Ты не мог бы устроить это благо как-нибудь попроще?

— Пошел на хуй, дурак, — в сердцах ответил Господь и окунул свой валик в краску, давая понять, что аудиенция окончена.

14. Юра Голубович уважал покойника только за одну вещь. Так уж вышло, что Юра Голубович ненавидел всех людей аж до двадцати пяти лет, а покойник только до шестнадцати. “Повезло…” — вздыхал Юра Голубович.

15. В период покойницкого увлечения дыханием по Бутейко у него была такая фишка: если посреди работы выдавалась спокойная минута, он доставал часы, зажимал нос двумя пальцами и делал паузы. Однажды Юра Голубович поинтересовался, что это за херня?