Л. Колесникова - Архитектура и искусство Херсонеса Таврического V в. до н.э. – IV в. н.э.

Материал раскопок, особенно проведенных в 1935–1937 гг., дает основание предполагать, что именно здесь были сосредоточены монументальные общественные здания. Можно с полным основанием предполагать, что в этой центральной части города была площадь, которой завершалась прямая улица, идущая от ворот цитадели.

Сразу за усадьбой рыбопромышленника, расположенной выше, размещалось огромное здание, от которого еще и сейчас заметны мощные каменные пилоны и крепкие монолитные стены толщиной более одного метра, выложенные на известковом растворе. Часть этого здания была открыта еще в 1895 г. Полное же представление о его габаритах дали раскопки 1936 г., позволившие установить, что его длина равна 20 м, а ширина 15 м. Как площадь постройки (300 кв. м), так и мощность его конструкций дают возможность считать, что здание несомненно было одним из крупнейших в римском Херсонесе и несло функцию общественную, как важнейший элемент городского центра. Такой общественной постройкой могла быть традиционная для Рима базилика, служившая самым различным целям (Рис. 42). Здесь проходили многолюдные народные собрания, решались торговые дела, заседали судебные власти или военный совет и т. д. Доказательством этому служит легко читаемая по раскопочным данным базиликальность планировки: два его узких боковых нефа и более широкий средний, входная вестибюльная часть, выделяемая узкой пристройкой, свойственная многим римским базиликам от самой ранней в Помпеях (II в. до н. э.) до одной из поздних – базилики в Риме (начало IV в.). Кроме того, по раскопанному плану четко улавливается ритм пристенных внутренних пилястр и их равномерный шаг, что помогает определить расположение опор среднего нефа. Данные раскопок позволяют констатировать наличие в базилике подвала подо всем зданием, что свидетельствует об особой важности постройки, которая могла служить еще и хранилищем каких-то ценностей, может быть казны или архивных документов, т. е. выполнять функции табулярия. Чрезвычайная массивность стен позволяет предположить применение сводов для перекрытия помещений, хотя не исключен и балочный вариант. Наличие на южном фасаде пилястр дает основание предположить его ордерную обработку, а, следовательно, рассчитать высоту здания, что и проделал автор, предложив вариант реконструкции базилики.

В тридцати пяти метрах от римской базилики до морского берега на месте ныне существующих руин средневековой базилики VI–X вв., как предполагают ученые, стояло монументальное здание мавзолея, где находились погребения знатнейших людей города II – нач. III вв., имеющих особые заслуги перед государством.

Археологические раскопки 1935 г. констатируют, что в римское время на месте позже построенной средневековой базилики действительно стояло здание. От него сохранилось 155 кв. м сплошного цементного пола – 14,3 м длиной и 10,8 м шириной, и часть наружной стены, ограничивающей здание с запада. Вдоль северного берега археологами обнаружена стена, стыкующаяся под прямым углом с западной. Этих данных достаточно, чтобы определить пятно застройки римского здания. Оно имело размеры – примерно 15,5 м на 14,0 м. Что же является определяющим во мнении: причисление зданию функций мавзолея? Прежде всего – это конечно находка плит проконнесского мрамора с барельефами и частично эпитафиями, принадлежащих саркофагам. Обнаружены они были вместе с большим количеством мелких фрагментов в средней части базилики VI в. Одни из них (перевернутые рельефами вниз и подтесанные) служили плитами пола базилики, другие находились в обкладке средневековых могил. Важно отметить, что все плиты находились в одном месте. Все фрагменты некогда составляли саркофаги, судя по характеру изображений, их было 12–14 штук. В других районах Херсонеса найдены лишь единичные обломки саркофагов. Не вызывает сомнений, что такие тяжелые саркофаги, весом более 5-ти тонн, едва ли специально привозили сюда с некрополя, для того чтобы из них сделать пол или обкладку могил. Даже отдельные части от саркофагов имели слишком большой вес, чтобы их свободно перетащить на большие расстояния. Так, крышки весили 1,7 тонн и 1,5 тонн, и стенки с изображениями, превращенные в отдельные плиты, весили около 1,1 тонны и т. д. Очевидно, их использовали только потому, что они находились на месте строящегося здания средневековой базилики. Именно здесь их распиливали на плиты, скалывали и укладывали на нужные места. Таким образом, можно с полным основанием утверждать, что на месте средней части базилики VI в. находился мавзолей II–III вв. и что площадь определявшаяся параметрами 14 x 15,5 м вполне могла вместить все 14 саркофагов. Причем, средняя часть зала мавзолея, видимо, была отведена возвышению, где могло происходить ритуальное действо. Археологические раскопки об этом свидетельствуют. Архитектура мавзолея, очевидно, имела сдержанный характер. Скорее всего, стены были выполнены из крупных известняковых блоков, которые здесь найдены в стенах базилики VI в. Не исключено, что фасад, обращенный к северу, примыкал к береговой оборонительной стене, и таким образом находился как бы на границе города, т. е. не противоречил принципу местонахождения некрополя, который всегда был за пределами городской стены или непосредственно в самой стене. Такими связанными со стеной погребениями в Херсонесе Таврическом являются: подстенный склеп 1012 IV–III вв. до н. э. и римские приставные склепы 1013 и 1014, куртины 16, причем 1013 был склепом-мавзолеем, где обнаружены саркофаги. Найденные в насыпи на цементном полу среднего нефа базилики в большом количестве куски штукатурки с фресками орнаментального характера (круги, завитки, полосы, зигзагообразные линии) позволяют предположить, что интерьер мавзолея представлял собой зал с гладкими стенами, решенный в скромной цветовой гамме, где, как свидетельствуют раскопки, сочетались: желто-золотистое поле с красным незатейливым орнаментом; серый фон с коричневым простым рисунком. Такой прием обработки интерьера вполне закономерен. Абстрактная композиция геометрической стенной живописи, определенная ритмика ее рисунка и умеренность цвета благоприятствуют наиболее направленному восприятию главного – рядов параллелепипедов саркофагов, каждый из которых имеет свой сюжетный рельеф и эпитафию. Зодчие создавали интерьер, трактовали его стены так и такими средствами, чтобы последние создавали не только торжественный, но сдержанный аккомпанемент для детального восприятия каждого погребения и ни в коей мере не отвлекали бы зрителя от его миссии.