Владимир Никитин - Рассказы о фотографах и фотографиях

Последние годы жизни С. М. Дудин активно делится своими знаниями с молодежью. Он преподает основы фотографии будущим путешественникам и исследователям – студентам географического факультета Ленинградского университета, одним из которых был А. И. Бродский, с кем я так и не успел побеседовать о его учителе.

Летом 1929 года, находясь со студентами на практике в небольшом поселке Саблино под Ленинградом, Самуил Мартынович внезапно плохо себя почувствовал и в ночь с 8 на 9 июля скончался от разрыва сердца.

Так, с фотоаппаратом в руках, и закончил свою жизнь этот удивительно разносторонний человек. В своем выступлении по поводу его кончины академик С. Ф. Ольденбург сказал: «Художник, фотограф, музейный работник, путешественник, этнограф, археолог Самуил Мартынович занимает свое определенное место в истории изучения Центральной Азии, и имя его не будет забыто. Но есть одно исключительное качество, о котором нельзя умолчать, – это его удивительно внимательное отношение к своим коллегам. И это было внимание действенное, потому что Самуил Мартынович не жалел при этом ни труда своего, ни времени. Круг лиц, которым он помогал в их работе материалом, советом, указаниями, чрезвычайно велик, и понятно поэтому, что очень многие откликнулись на печальную весть о его кончине: умер не только оригинальный исследователь, умер хороший и добрый человек».

Несколько лет тому назад я случайно познакомился с одним коллекционером. Странный народ коллекционеры. И чего они только не собирают: марки и спичечные этикетки, календарики и игрушечные автомобили, произведения живописи и старинный фарфор, ордена и автографы. Всего, впрочем, не перечислишь. Недавно в печати проскользнула заметка о том, что двое собирали фотографии современного вооружения и их коллекцией заинтересовались даже иностранные разведки… Но это уже, как говорится, из ряда вон. Чаще всего все-таки объектом собирательства становятся атрибуты прошлых эпох, нечто уже ушедшее, а страсть коллекционера заключается, помимо всего прочего, и в том, чтобы по крупицам собирать воспоминания о былом.

Новый мой знакомый коллекционировал старинную военную одежду русской армии прошлого века. Точнее, даже не саму одежду, хотя, как оказалось, были у него дома и кивера, и доломаны, и мундиры, которые носили русские воины, а ее изображения. В многочисленных папках и альбомах у него были собраны рисунки и гравюры, репродукции с картин и эскизы, на которых были изображены наши предки в блестящих эполетах и полевых погонах, пешие и всадники, моряки и артиллеристы. Рассматривая их, мой новый знакомый, я думаю, ощущал себя командующим неким фантастическим парадом, на котором рядом с казаками Платова и артиллеристами Раевского шли участники обороны Севастополя, герои Шипки и сибирские стрелки, стоявшие насмерть у Ляояна.

Естественно, что в его собрании было много фотографий, которые, собственно, и привели меня в этот дом. Мы разглядывали снимки, а хозяин все сокрушался, что тогда не было еще цветной фотографии и поэтому ему приходится по другим источникам узнавать, какого цвета, скажем, были шаровары у казаков или другие детали обмундирования. Я заметил, что цветная фотография в начале века уже существовала и что вполне могло быть, что где-то сохранились и изображения, интересующие его. На это он только рассмеялся, посчитав, что я пошутил. Тогда пришлось ему рассказать о русском фотографе Сергее Михайловиче Прокудине-Горском и о его опытах по «воспроизведению природы в естественных цветах», а также о тех немногих его снимках, которые приходилось мне видеть в фотожурналах начала века. Мой собеседник упорно не хотел мне верить. Я сказал ему, что в США даже издана книга со снимками Прокудина-Горского, но у нас в библиотеках ее нет, по-видимому, потому, что она называется «Фотографии для царя», и, к сожалению, достать ее невозможно.

– Ну, если такая книга существует, то и достать ее можно, – сказал мой собеседник.

Тут уж я выразил сомнение. Хотя и знал, что более настырной публики, чем коллекционеры, трудно себе представить, ведь если они чего захотят, их ничем не остановишь.

Прошло несколько недель, и вдруг раздается звонок.

– Ты прав, была, оказывается, тогда цветная фотография, – прогудел в трубку собиратель униформы.

– Да ну, – решил подтрунить я над своим оппонентом. – И кто же тебя в этом убедил, Фома неверующий?

– Да книга!

– Какая?