Доната Митайте - Томас Венцлова

Переехав в Нью-Хейвен и работая в Йельском университете, Томас Венцлова обобщил опыт нескольких проведенных в Соединенных Штатах лет: «Так или иначе, я ни о чем не жалею. Я думаю, что вовремя и удачно сыграл партию своей жизни. 60—70% новых иммигрантов так не считают. Многие переиграли бы, если б только могли. Были и у меня минуты слабости (год назад в Калифорнии, когда казалось, что теряю работу, я испугался куда больше, чем когда бы то ни было и чего бы то ни было за весь свой век)» [277]. В 1993 году Йельский университет гарантировал ему постоянный профессорский статус. По словам Роберта Берда, бывшего аспиранта, сейчас преподающего в Диккенсовском колледже, это «свидетельствует об уважении, которым он пользуется в университете (только в исключительных случаях профессора, уже преподающие в Йеле, получают постоянное место)» [278]. Жизнь Томаса Венцловы в США стала стабильной.

Страсть к путешествиям – семейная черта: много путешествовали и брат деда, Вайрас-Рачкаускас, и отец Томаса Венцловы, написавший несколько путевых очерков (книги «Путешествие по Китаю», «Серебро севера» и другие). В детстве, во время войны, Томас, очутившись в гостях у своего крестного, географа Антанаса Бендорюса, кинулся к огромному глобусу и долго его крутил, удивляя своими замечаниями хозяина, прочившего мальчику будущее великого географа [279]. Сам Венцлова вспоминает, что географических фантазий и даже печальных стихов об эмиграции хватало и в его первом самиздате – маленькой рукописной книжечке, в которую он еще в военные годы занес свои детские стихи [280]. Самостоятельные путешествия начались, видимо, с просьбы его дяди, писателя Пятраса Цвирки, сходить в Вилиямполе, Каунасский район, находившийся довольно далеко от Верхней Фреды. Этот план разоблачила и пресекла бабушка, вернувшая путешественника домой, хотя восьмилетний или девятилетний Томас был полон решимости не только дойти до цели, но и, как велел ему дядя, взять в какой-нибудь конторе справку, удостоверяющую подлинность похода.

Проводить лето в Паланге вместе с родителями Томасу-абитуриенту было скучно. Он, в то время исследовавший Литву, куда-то уезжал, возвращался на попутных машинах, купался в море, отдыхал, снова исчезал. Немалая часть Советского Союза объезжена вместе с родителями или друзьями. Вскоре Томас уже набрасывал маршруты путешествий своим знакомым. Страсть к путешествиям была хорошо известна и друзьям семьи. В письмах к Антанасу Венцлове поэт Николай Тихонов называет Томаса «великим географом будущего» (1951), «географом и исследователем» (1952), «смелым изыскателем всего нового» (1960). Томас посетил тогда почти все советские республики, не был только в Туркменистане, Таджикистане и Киргизии. Был он даже в Сибири, «хотя приятели шутили, что за свои деньги ехать туда крайне глупо – довезут и за казенный счет» [281]. Любил он ездить и автостопом, то есть на попутных машинах, чаще всего – грузовых. Таким способом Томас доезжал до самого Кавказа. Один из смелых и довольно рискованных замыслов был осуществлен летом 1957 года. Тогда Томас с братом своего однокашника Ромаса Катилюса Аудронисом проплыл на байдарке от белорусской деревни Песочная до Куршского залива, пройдя весь Неман от истоков к устью, а это ни много ни мало 911 километров.

В первый же день настроение путешественникам испортила новость, что их уже обошли: «Говорят, неделю назад из Песочной отплыла моторная лодка с тремя литовцами, готовящими книгу о Немане и намеревающимися доплыть до моря. Единственным утешением казалось то, что моторка все же не байдарка» [282]. На моторной лодке вместе с друзьями плыл писатель Анзельмас Матутис, впоследствии издавший книгу «В излучинах Немана». Поход, начатый 2 августа 1957 года, успешно завершился 24 августа – чуть раньше, чем приплыла моторная лодка (ее пассажиры задержались в Алитусе). В путевом дневнике Томаса описаны не только походные приключения, но и прибрежные города и деревни.

Путевые дневники позже стали одним из любимых жанров Томаса Венцловы. В каждом из них он пытается охватить все разнообразие жизни данного края и, если только возможно, найти связь с Литвой. В 1971 году Томас посетил Польшу. Это было его второе и, пожалуй, роковое путешествие из Литвы в соседнюю страну. Его пригласили официально на юбилей Норвида – как переводчика этого польского поэта. Венцлова вел себя далеко не примерно: его юбилейная речь выглядела весьма подозрительно, он ездил в Пунск – пограничный городок, населенный литовцами, интересовался тамошней культурой, а потом вместе с Ворошильским провел всю ночь у Адама Михника, вождя польских диссидентов, которого только что выпустили из тюрьмы. Наутро Венцлову остановил на улице полицейский, проверил документы и, видимо, занес в «черные списки», потому что больше его за границу не выпускали.