Джон Стейнбек - И проиграли бой

- Подожди, Мак, не горячись. Я думаю, мозгами шевелю, толку от меня немного, верно. Ребята дело делают, а я сижу тут, жду, пока рана заживет. Я всего лишь посоветовал тебе держать себя в руках. Злоба трезво мыслить мешает,

- Спасибо скажи, что по морде не заработал за свою правоту. Те, кто вечно правы, - такие зануды. - Он неожиданно улыбнулся. - Ладно, хватит об этом. Проехали Быстро же ты оперился, Джим. Для партии такой работник в самый раз, а простой люд очень уж правиль ных не любит. Знаю, что злоба плохой помощник. Да поделать ничего не могу. Неспокойно мне, Джим. Все что-то у нас вкривь и вкось получается. Куда, по-твоему, док запропастился?

- До сих пор ни слуху, ни духу? А что он напоследок говорил?

- Что пойдет Альфа проведать.

- Да, а перед этим - что ему одиноко. Вроде не в себе был, немудрено, работы ему много выпало. Может, сдвинулся чуток. А может, просто смотался, ведь в наше дело он никогда не верил.

- Такого он не сделает, - покачал головой Мак. Я с ним не первый день. Док никогда никого не подводил. Что-то неладное, похоже. Значит, док пошел к Андерсону. А что, если он поджигателей встретил да за нашу охрану принял? Они, разумеется, его не отпустил и.

- Может, еще вернется?

- Вот что: если санитарное управление завтра предпишет нам убраться отсюда, значит сцапали дока. Бедняга! А что делать с тем, кто ногу вывихнул, - понятия не имею. Ему, кажись, ее вправили, да кто знает, может, что не так Впрочем, чего это я, вдруг док просто гуляет сейчас по саду. Дурак я, что сразу к доку охраны не приставил. Лондон молодец, старается изо всех сил, а я то одно, то другое из внимания упущу. И все больше и больше на мне вины. Вот и сейчас андерсонов амбар с яблоками добавился.

- Ты за деревьями леса не видишь, - обронил Джим.

Мак вздохнул.

- Я считал, что у меня характер - кремень, а ты, пожалуй, потверже. Дай бог, чтоб на наших отношениях это не сказалось. А ночевать иди-ка ты в больничную палатку, там свободная койка. Все лучше, чем на земле валяться, быстрее выздоровеешь. Ты почему не ешь?

Джим посмотрел на котелок.

- Забыл совсем, а есть-то хочется, - он выудил из фасоли кусок говядины и принялся жадно жевать. - Ты и о себе не забывай.

- Ну что ты! Сейчас пойду поем.

Джим в два счета умял крупную золотистую фасоль, ловко накалывая по три продолговатых фасолины на острую палочку, наклонил котелок, выпил жижу.

- Ужин на славу!

- Ага, - отозвалась Лиза. - Я люблю лимскую фасоль. И мясо. Вот только б соли добавить.

- Что-то притих наш лагерь, совсем притих.

- Сыты все, а на полный желудок и говорить-то не тянет. А то говорят, говорят. Уж бороться так бороться, чтоб враз все кончить, а что без толку языком молоть?

- Мы же бастуем, - словно оправдываясь, сказал Джим.

- Ты тоже только болтаешь. Одними словами дела не сдвинешь.

- Но слова, Лиза, порой поднимают дух людей, и тогда им любое дело по плечу.

Вошел Лондон, постоял, поковырял в зубах заостренной спичкой. В свете лампы тускло высвечивала лысина.

- Я окрест посмотрел - огня не видно нигде. Поди, поймали Сэма.

- Да он малый не промах, - сказал Джим. - Позавчера так учетчику врезал, хоть тот и при ружье был.

- Чего-чего, а смекалка у него есть, умный, как гремучая змея. Только Сэм греметь не любит, все больше втихаря. Один пошел, никого с собой не взял.

- Оно и к лучшему. Попадись он один - чокнутый, скажут, а если хоть втроем - это уже заговор.

- Надеюсь, Джим, он не попадется. Парень что надо. Мне такие по душе.

- Вижу.

Вернулся, жуя на ходу, Мак с котелком.

- Надо ж, сам не заметил, до чего проголодался, пока есть не начал. Ты, Джим, сыт?

- Еще бы! А почему ребята костров не разжигают, как вчера?

- Дров нет, - отрезал Лондон. -Я каждую щепочку заставил поварам отдать.

- А почему притихли? - не унимался Джим. - Ни звука не слышно, словно вымерли все.

Мак задумчиво заговорил.

- Никогда не угадаешь, как поведет себя толпа. Она непредсказуема. Я раньше думал: стоит повнимательнее приглядеться, непременно определишь, что люди собираются делать. Вот, вроде бы из них отвага так и прет, а глядь, через минуту хвосты поджали, трясу тся от страха. Так вот, по-моему, сейчас весь лагерь страхом охвачен. Пустил кто то слушок, что дока у нас похитили, а без него - какая уверенность? По очереди заходят к парню, что ногу вывихнул. Поглядят, поглядят, да и прочь идут, потом - еще раз. Он, б едняга, аж мокрый от пота, болит нога, мочи никакой нет. - Мак с ожесточением принялся обгладывать кость.

- Ну, а кто-нибудь знает? - спросил Джим.