Джон Стейнбек - И проиграли бой

- Жаль, док, у меня ни одной знакомой здесь нет, не мешало б вам сейчас побыть с женщиной. В городе-то Дик вас быстро направил бы к кому нужно, у него там подружек - не счесть. Но вас там могут схватить и за решетку упрятать. А без вашего санитарного н адзора нас отсюда в два счета выкинут.

- Порой, Мак, вы чрезвычайно догадливы, а порой наоборот. Пойду-ка я проведаю Альфа Андерсона, сегодня так и не удосужился к нему заглянуть.

- Идите, док, глядишь, на душе и полегчает. Ну, а за Джимом я присмотрю.

Док еще раз бросил взгляд на Лизу и вышел.

Крики за стеной утихли, голоса теперь были едва слышны. Казалось, сама ночь нашептывала что-то за палаткой.

- Док ничего не ест, - сказал Мак, - и никто не видел, чтоб он спал. Ох, боюсь, не выдержит он. Раньше-то ему все было нипочем. Женщина ему позарез нужна, хотя бы на ночь, чтоб пригрела, приласкала. Да и мне того же недостает. Тебе, Лиза, повезло - у тебя вон малыш: а то я б дело так не оставил.

- Чего?

- Как малыш, спрашиваю?

- Хорошо.

Мак серьезно покачал головой и сказал Джиму:

- Люблю не болтливых девчонок.

- Что там на улице происходит? Мне уж тут невтерпеж сидеть, пожаловался Джим.

- Да так, Лондон передал ребятам слова нашего гостя-щеголя и попросил проголосовать, доверяют ему или нет. Конечно, все его поддержали. А сейчас он с командирами насчет завтра толкует.

- А что - завтра?

- Да гость-то наш правду говорил: завтра все дороги в округе для наших ребят закроются. Не знаю, может, они забыли, что у нас еще машины есть. Так что завтра оцеплять сады мы не пойдем, а вышлем "летучие отряды". Разгоним одну кучу сборщиков, мигом - п о машинам, и к следующей. По-моему, должно сработать.

- А где горючее возьмем?

- Со всех машин соберем для наших "боевых". А послезавтра еще что-нибудь придумаем. Да, может, завтра так этих подлюг продажных запугаем, что они потом и в сады то не сунутся, а мы передохнем, пока новая партия "подменщиков" не прибудет.

Джим спросил:

- Мне можно завтра поехать, а?

- Да какой от тебя толк! -крикнул Мак. -Там нужны крепкие кулаки. Ты только место в машине будешь занимать. Подумай сам, куда тебе с больной-то рукой?

Откинув полог, вошел Лондон, довольный и раскрасневшийся.

- Да, ребята, похоже, настроены по-боевому. Так разошлись, что ни за понюшку табаку в Торгасе камня на камне не оставят.

- Держите их построже, - посоветовал Мак. - У них сейчас на сытый желудок кровь взыграла. Точно жеребцы необъезженные: выпусти их - не поймаешь.

Лондон пододвинул ящик, сел.

- Сейчас и ужин поспеет. Слышь, Мак, я все хотел спросить: поговаривают, будто ты - красный. И те, что приезжали, то же самое твердят. Похоже, все о тебе разнюхали.

- Вон оно что!

- Ответь мне честно: вы с Джимом - красные?

- А как по-твоему?

Глаза у Лондона сердито сверкнули, но он сдержался.

- Не юли, Мак. Мне не по нраву, что наши враги знают о тебе больше, чем я. Да я, черт возьми, вообще ничего не знаю. Явился к нам в лагерь, подсобил. Я ни разу тебя ни о чем не спросил. Ни разу. И сейчас бы об этом разговор не завел, кабы знал, чего от тебя ждать.

Мак замялся, Вопросительно взглянул на Джима. Тот кивнул: говори, мол, я не против.

- Видишь ли, Лондон, - начал Мак. - Люди к тебе привязываются, и привязываются крепко. Сэм любому, кто на тебя косо посмотрит, горло перегрызет.

- Верно, друзья у меня хорошие, - согласился Лондон.

- Вот и я о том же. Я ведь тоже к тебе привязался. Ну, допустим, я - красный, что тогда?

- Ты останешься мне другом.

- Ну, вот и славно. Я и впрямь красный. И никакой тайны из этого не делаю. Говорят, дескать, я эту стачку затеял. Но пойми же: рад бы я ее затеять, да одному не под силу. А здесь и сил-то прикладывать не пришлось. Все само собой закрутилось.

Лондон глядел на него внимательно и настороженно, словно боялся вспугнуть мысль Мака, которую он, Лондон, медленно пережевывал.

- А что вы с этого имеете? - спросил он.

- Ты о чем, о деньгах, что ли? Да ни гроша не имеем.

- Тогда зачем вам все это надо?

- Трудно объяснить... Ну, вот, скажем, ты горой стоишь за Сэма, за всех, кто с тобой колесит по стране. А я - за каждого американского работягу душой болею.

- И даже за тех, кого не знаешь?

- Даже за тех! Да и Джим такой же, как и я.

- Ну и ну! Прямо чертовщина какая-то! Не дурачишь меня, парень? Неужто ни гроша за свою работу не получаете?

- А мы разве сюда на "роллс-ройсах" прикатили?

- Ну, может, потом?

- Когда - потом?

- Потом, когда забастовка кончится, тогда и огребете.