Елена Гриб - Игра в чужую жизнь

Марк легко запрыгнул на помост.

— Иди сюда! — позвал он. — Представь, отсюда я отражаюсь!

На запыленном возвышении виднелись несколько кусков дерева да кусочки цветного стекла, вероятно, бывшие когда-то красочной мозаикой. Лезть туда девушка не хотела.

Она присмотрелась к зеркалам. Так и есть — гвардеец в них стоит совсем рядом с Троном. Рассматривает картинку на стене. Удовлетворенно кивнул головой — и сел. На здешний Трон Власти. На настоящий Трон! «Храмы строили на месте древних капищ, в которых существовала неведомая сила…» — это, кажется, рассказывал Крезин. И никто реликвию в новый храм не переносил — смысла не было, ведь там она стала бы просто предметом мебели. В теперешнем Храме Славы отнюдь не боги решали, кто имеет кровь властителей! Теперь Лин понимала, почему Его Величество был так спокоен — тот Трон Власти представлял опасность лишь для неугодных. А она пока еще нужна империи…

— Стой!!!

Гвардеец, подошедший, чтобы помочь ей подняться на возвышение, слегка оторопел от крика прямо в лицо. Девушка потрясенно спросила:

— Ты здесь? — и указала на ближайшее зеркало.

Тот, кто виднелся в нем, носил одежду тех же цветов, что и Марк, и имел похожее телосложение, однако теперь, когда гвардеец находился рядом, Лин поняла, что ошиблась.

А представление продолжалось. Сидевший на Троне Власти (теперь уже неказистый стул казался вполне достойным такого названия — он излучал почти осязаемую необычную силу) взирал на мир покровительственно и благосклонно. Его губы что-то шептали.

— Я первый, — тихо расшифровал Марк. — Я догадался. Мир — мой. Древние глупцы.

Человек из зеркала продолжал говорить сам с собой, не замечая, как стремительно превращается в старика — в того самого сумасшедшего пророка, который встретился им в Храме Славы. В фальшивом храме… А когда он понял, каким стал, принялся разламывать Трон, беззвучно что-то выкрикивая.

— Он кричит — «Я не жертва! Дигавлиро — принц крови!» — пояснил гвардеец.

Картинка прервалась на метаниях свежеиспеченного бога Славы, и все началось заново, словно зеркала запомнили только эту сцену. Впрочем, появление нового бога — событие не из каждодневных…

— Значит, эта деревяшка когда-то была Троном Власти, — задумчиво повертел в руках обломок Марк. — А тот жуткий пророк в молодости носил цвета империи… И считал себя принцем…

Лин замерла.

— Брось немедленно, — сдавленно прошептала она, надеясь, что еще не поздно — тот, показанный отражением, долго сидел, прежде чем умереть и стать жертвой.

Гвардеец ее опасений не разделял.

— Да ну, крошка, когда это было? — ответил он, и шутливо стукнул девушку по лбу куском Трона.

Закружился вихрь, выметая пыль и паутину. Разноцветные стеклышки поднялись в воздух и начали укладываться в мозаику. Трещины на стенах зашевелились, смыкая свои края и разглаживаясь. Храм Славы ощутимо тряхнуло, словно он переменил положение. Входная дверь тихо распахнулась до конца. Новехонький деревянный стул появился в центре помоста.

А в храме раздались слова, совершенно неуместные в подобном месте. Впрочем, Лин всего лишь объяснила Марку, куда ему следует деть свои руки, если в следующий раз он захочет схватить реликвию, Кари — чем заняться, когда на горизонте появится незнакомый предмет, а вот Лан развернул фантазию, описывая, как именно можно последовать предыдущим рекомендациям. Гвардеец даже не стал огрызаться, полностью признавая свою оплошность.

Девушка устало шепнула ему (зачем же сердиться, если ничего, кроме чудесного восстановления храма, не произошло):

— Дурак, ты ведь знаешь, со мной вечно что-то не так. И знаешь, почему! Так какого Реха ты это делаешь?

Марк скорчил просительную мину:

— Не обижайся, ладно? И не говори ему, пожалуйста…

Лин с трудом сообразила, о чем он пытается попросить:

— Кари сам поймет.

— Пускай сам. Но я не хочу, чтобы ты ему говорила! Я ненавижу императора…

Девушка начала кое-что понимать:

— Марк, ты догадывался, что Трон работает, да? Ты хотел проверить свое предположение? А меня использовал как подопытного кролика, чтобы убедиться в чистоте результата? Я же могла погибнуть!

Гвардейцу стало немного стыдно:

— Детка, ты чужая! Ты родилась в другом мире, ты говорила, у вас нет монархов, ты… Прости меня. Просто прости… Я очень надеялся, что дядя мне лгал, называя ублюдком императора. И что мой отец — мой настоящий родитель, а не человек, женившийся на залетевшей фаворитке, дабы быть ближе к Ее Величеству. И что Маргалинайя мне не сестра, а ее ребенок — не результат кровосмешения… Ситуацию с веллийской принцессой вообще сложно объяснить, хотя я здесь не главный злодей. Прости, ладно? Когда я вспоминаю Малдраба… вернее, когда начинаю думать о той истории, то не могу себя контролировать! И этот Трон… Я был готов умереть, лишь бы… А он признал меня! И тебя, к счастью… Лин, что же ты?.. Не плачь… Я последний негодяй, знаю, но причинять тебе вред не собирался. Все само собой вышло… Вытри глазки, детка, и посмотри-ка на дикарей.