Павел Мочалов - Танкист Мордора

Инженер широко улыбнулся и поспешил по шаткому настилу к берегу. Правда, при подчиненных ритуал пришлось соблюсти:

– Приветствую инженера Мордора!

– Приветствую капитана Мордора!

Отошли чуть в сторону по берегу, обнялись. Анарион достал заветную фляжечку:

– Вот, новую пришлось завести. Не кривись, орчара, эльфийского настоя раздобыть не смог, там нуменорское вино. За встречу!

Обменялись новостями:

– Я ведь тут, Сергей Владимирович, временно. Мосты и переправы – не мой профиль, но до крепостей еще не добрались, а переправить надо очень много. Вот и меняемся с мостовиком: сутки – он, сутки – я. Сейчас движение остановили – звенья ремонтируем да яму засыпаем, а то повозки уже на мост взобраться не могут. Закончим – откроем переправу. Но вас-то на тот берег – хоть сейчас, даже лучше, что ремонт, спокойно перейдете, без суеты.

Насчет армейского штаба инженер ничего точно не знал:

– На тот берег Энамир переехал, а вот куда дальше двинулся – вопрос. И машина ваша чудесная, Сергей Владимирович, тоже с ним едет.

Попов с сомнением посмотрел на хлипкий мост, и Анарион понял его без слов:

– Нет, что вы! Специально сколотили понтон. Испытали его в одной мелкой заводи. Дважды у нас плот тонул под тяжестью танка, дважды его усиливали. Целый месяц купались.

– Машина тонула? – Серега даже не знал, какой ответ его больше устроит: положительный или отрицательный.

– Нет, конечно нет. Ни капли воды внутри: мы знаем свое дело. Когда добились надежной плавучести, потаскали понтон аккуратно по заводи, отцентрировали груз. Ну а дальше – дело техники. Завели два каната через Андуин, и тролли за ночь перетянули за реку и танк, и платформу. Потом мы на понтоне еще тяжелые осадные машины перевезли и всякие нестандартные грузы таскали, пока канат не оборвался. Сейчас новый трос ждем из Лугбурза.

Долго разговаривать не пришлось – от моста уже бежал посыльный.

– Извините, друзья мои, ничего они без меня не могут. Охране я все скажу, подъезжайте спокойно. Ну все – побежал! До встречи!

Дощатый настил был собран поверх бортов плоскодонных лодок, борта которых дополнительно скреплялись цепями. Лодки плясали на речных волнах, бряцали цепи со свежими рыжими пятнами ржавчины, мост ходил под ногами, как живой. Ехать верхом было невозможно, лошадей перевели за поводья. Туман уже ушел вверх, собравшись в низкие лохматые тучки, из которых то и дело срывался мелкий холодный дождик.

На противоположном берегу переправа завершалась точно такой же ямой с жидкой грязью, но по центру микротрясины уже возвышался конус крупного гравия, и снаги бодро работали лопатами, распределяя каменное крошево.

– Если где в армии Мордора и есть порядок, – прокомментировал увиденное Гудрон, – то это инженерные части.

– А в гвардии Мордора – бардак? – язвительно поинтересовался Серега.

Урук захохотал:

– Уели вы меня, господин. В гвардии тоже порядок. Ну, до того момента, пока не ворвались во вражеский город.

– Понятно, – помрачнел Попов. Шутить ему сразу расхотелось.

Следующую неделю Серега тренировался в ускоренном передвижении верхом. Где позволяла дорога – пускали коней рысью, когда уставали – переходили на шаг. Ехали по десять-двенадцать часов в сутки, обгоняя бесконечные колонны пехоты, и одолели триста с лишним километров от Андуина до укрепленного промежуточного лагеря на Изене за четыре дня.

Чем дальше уезжали от реки, тем ближе становились горы. В первый день они появились к вечеру в виде туманной полосы на горизонте. Весь второй день линия облаков постепенно увеличивалась в высоту, и на третий день из облачной стены справа и слева поднялись горные пики, блестевшие ледяными склонами.

– Там, – показал Гудрон на правую вершину, – Последний Рог Туманных гор. А там – Стылый Рог Белых гор. Между ними – река Изен и несколько десятков километров степи. Только здесь большая армия может пройти на запад.

У брода через реку стоял укрепленный валами лагерь, в котором отдыхала пехота, идущая в Эрегион. Конница предпочитала травянистые пространства вокруг крепости. Капитану Мордора в лагере предоставили комнату в доме коменданта, и Серега впервые за много дней поспал на настоящей кровати. Радость от комфорта была омрачена полчищами клопов, оккупировавшими соломенные тюфяки.

– Что за черт, – ругался утром Попов, – почему на Нурнене этих тварей в моей постели не было, а, Гудрон? Слишком жарко там для них?