Владимир Свержин - Крона огня

— Что нам делать? — спросил юный венценосец у крылатого отца, медленно пролетающего над его головой. — Ни копья, ни стрелы, ни топоры не возьмут этих тварей. Да и мечи годятся лишь для ближнего боя. А вступать с хаммари в схватку глаза в глаза — затея не из лучших. Конечно же, часть из них мы сразим, но останется ли кто-либо жив из нашего войска?

— Уходи в замок, — посоветовал старший Дагоберт, едва шевеля отяжелевшими крыльями. — Держитесь там, мы скоро вернемся.

— А если они разом полезут на штурм, отец? Ведь тогда замок станет нам западней.

— Если не можешь срубить дуб — обруби его корни, тогда он упадет сам.

Юный кесарь хотел было вознегодовать, драконья манера говорить иносказаниями могла вывести из себя кого угодно, даже иного дракона. Однако сейчас ему было не до того — через все поле к Дагоберту скакал Шарль из Люджа, сопровождаемый конными воинами и пехотой, то ли бегущей следом, то ли улепетывающей от хаммари. Дагоберт хотел было приказать баронам приготовиться к новой схватке, но в последний миг поднял руку, останавливая своих храбрецов.

Шарль из Люджа приблизился на безопасное расстояние, отсалютовал мечом, как подобает отдавать почести государю, и начал скороговоркой:

— Прошу тебя, о великий кесарь, принять меня и людей моих под свои знамена. Божьим светом, оружием и конем, всей жизнью клянусь служить тебе верой и правдой. Не держи зла на меня и отца моего. Не по своей воле, но по вражьему наущению ополчился он на тебя и в болезненном помутнении рассудка не ведал, что творит. Я же лишь так мог выведать и пресечь умысел его. Никогда я не желал этого кровопролития, свидетелем тому — Рейнар-нурсиец.

Дагоберт смотрел на молодого воина не отрываясь, видя, что тот лукавит, но вполне искренен, присягая в этот момент. Да уж, искренен, ежели вместо бегства предпочел сражение, быть может, последнее.

— Хорошо, — наконец кивнул Дагоберт, — принимаю тебя и людей твоих под руку свою. А сейчас мы отступаем в замок и будем его удерживать, сколько понадобится, до той поры, когда к нам доберется подмога. Или до того мига, когда последний из нас испустит дух.

В воротах Форантайна открылась небольшая калитка. Лис, соскочив с коня, вбежал в крепостной двор. Вслед за ним дежурившие под сводами надвратной башни воины быстро завели коня, все еще бьющегося в истерике от пережитого. Женя бросилась на шею Сергею, не замечая никого вокруг и не желая ни о ком думать или считаться с чьим бы то ни было мнением.

— Это было просто… невероятно!

— Та не то слово, — выдохнул Лис, как так и надо, притягивая к себе девушку. — Жалко, шо у Вальдара опять дела были, а то б мы сейчас такого шороху навели!

— Это что же, был тот самый Вальдар Камдил?

— Тю, а по-твоему кто, Дед Мороз без Снегурки? Санта Клаус на шести оленях сразу?

— Но как же? — благородная дама Ойген попыталась чуть отстраниться. — Почему же он… — она подыскивала слова, — умчался?

— Ты не знаешь Камдила. У него там какая-то женщина. Короче, ему не до войны. Да и вобще, шо мы, всем гамузом не сделаем того, шо он один?

— Они подступают! — донеслось с башни.

А вслед за этим по ту сторону крепостных стен послышался резкий приказ кесаря:

— Открыть ворота!

Стражники с нерешительностью оглянулись на Лиса так, будто именно он должен был отдавать здесь команды.

— Вы шо, долбуки, офонарели совсем? А ну, открывайте ворота!

— Но хаммари совсем близко!

— А я еще ближе. Порублю в капусту! Открывайте ворота! Бастиан, — находя взглядом Валета, стоявшего на стене у одной из баллист, заорал Сергей, — а ну-ка плесни этим камнемордым смолы побольше! Заделай им по глазам!

Он с силой навалился на одну из тяжеленных, окованных железными полосами, створок, освобождая въезд, и солдаты потоком начали вливаться во двор замка.

— Так, не зеваем, не расслабляемся! Лучники, на стены! — командовал Лис. — Стрелы обматывать паклей, зажигать и бить точно по глазам. Не злите животин, пусть умрут довольными! Ау, государь, я не понял, вы шо там стали, как засватанный? — Сергей увидел спешившегося Дагоберта, замершего по ту сторону ворот. Рядом с ним в непринужденной позе, опираясь на меч, стоял Шарль из Люджа. — Парни, вы там в гляделки играете? Совсем обалдели?!

— Когда пройдут мои люди, пройду и я, — очень спокойно ответил Дагоберт.

— Я не оставлю государя одного в минуту опасности, — в такт ему вторил геристалец.

— Ну, с этим-то как раз понятно — вздымайся выше, наш грозный Молот. Но за вас, августейший, мне почтенная ваша маменька выест мозг без ножа и вилки.