Евгения Мелемина - Полёт попугайчика

Миссис Митчелл, беззвучно плача, расстегнула сумочку и вынула плоскую фляжку, обтянутую коричневой кожей.

— Извини, — через пару минут сказал Алекс совсем другим голосом. — Хочешь, выпей со мной. Тут еще осталось. Давай! Придумай тост, и я с тобой выпью. Нацежу тебе в крышечку. Ну!

— За тебя, — всхлипнула миссис Митчелл.

— За меня, да?.. Пей.

Водитель молчал, глядя на дорогу и только на дорогу. Его одобрение не высказалось ничем, и этому была причина — за три года служения мэру он научился скрывать все, о чем думал.

А думал он о том, что парень выжил не просто так — у него явно есть характер, и если так дальше пойдет, в городе появится еще один крутой несгибаемый мужик, типа Бобби Ангела и его ребятишек, владельцев половины жалких душ в этом городе и бессменных арендаторов второй половины… Малец еще не в курсе всех этих дел, он всего лишь школьник, но с таким характером ему прямая дорога в подручные Ангела, не иначе.

В тот день, когда открытки Томми добрались до адресата и повергли миссис Митфорд в многочасовую истерику, на пороге дома Митчеллов появился парень в серой парке с надвинутым на глаза капюшоном и позвонил два раза. Дверь открыли не сразу — мистер Митчелл был на работе, а миссис Митчелл пыталась сварить апельсиновый джем, но уже с полчаса неподвижно стояла над кастрюлькой с дымящимся варевом и не могла сообразить, что она делает и зачем. Звонок не сразу дошел до ее сознания, а когда все-таки пробился сквозь задумчивость, она выключила плиту, вытерла руки и пошла открывать.

— Здравствуйте, — сказал Кирк Макгейл, увидев ее испуганные глаза, — я хочу поговорить с Алексом. Можно?

— Он ни с кем не хочет говорить, — быстро сказала миссис Митчелл. — Он болеет.

Кирк покачал головой.

— Меня попросили узнать, что с ним и когда он появится. Вы же знаете, занятия начались, только проходят теперь в другой школе. Ему нельзя прогуливать, это выпускной класс, и нужно жить дальше.

Миссис Митчелл немного успокоилась и сбросила цепочку с двери.

— Я тоже говорю ему, что нужно жить дальше, — с жаром поддержала она. — Очень нужно! Но он же не слушается… Проходи, поговори с ним.

— Нет, — отказался Кирк, — я хочу вытащить его на улицу. Погуляем, съедим по гамбургеру.

— Нет, я его никуда не отпускаю.

— А как тогда он должен начать жить дальше? — удивился Кирк. — Вы боитесь, что что-то произойдет? Я буду следить за ним, миссис Митчелл. Обещаю.

Она несколько минут думала, опустив голову, потом сказала решительно:

— Подожди здесь, — и захлопнула дверь.

Кирк сначала потоптался на месте, потом присел на крыльцо и закурил, прикрывая дым ладонью. Он выкурил одну сигарету, другую, посмотрел на часы и собирался было позвонить еще раз, как показался Алекс — исхудавший до костей, измятый, с кислым неприятным запахом, исходившим от его рубашки.

— Макгейл.

— Ага. Прогуляемся?

— Только без гамбургеров, — быстро сказал Алекс, — никаких зданий. Никаких домов. Никаких стен.

— Заметано.

Миссис Митчелл с тревогой наблюдала в окно: смотрела, куда отправились мальчики и не шатает ли Алекса, и не пытается ли парень в серой парке вытащить из кармана оружие…

Ничего такого не происходило. Кирк бодро шагал в сторону Речной улицы, Алекс медленно, но уверенно тащился рядом.

Вот так и начинается новая жизнь, подумала миссис Митчелл. С новых друзей, готовых протянуть руку помощи тогда, когда родители бессильны…

Обойдя Речную улицу, припыленную серым скучным дождем, Кирк и Алекс вышли к маленькому пруду, где сиротливо плавали утки, не получавшие теперь своеобычной порции хлебных крошек — девочка по имени Бекки, кормившая их целое лето, больше не приходила к разрушенным деревянным мосткам.

Дождь сыпанул снова, и Кирк натянул капюшон на коротко стриженую голову. Его большие глаза резко выделялись на угловатом, но правильном лице.

— Я предупреждаю, — начал он, глядя, как утка ныряет вниз головой в мутную воду пруда, — всю ту ересь, что ты нес для газет и телевидения, можешь оставить при себе. Тебе мог поверить только последний мудак или выпускница католической школы. Всю эту херню про дьявольское зло в сердцах и чистоту помыслов в футбольной команде — забудь… Понял меня?

Алекс неопределенно хмыкнул.

— Чем вы его доконали? — прямо спросил Кирк, вытаскивая из кармана табачные крошки и бросая их уткам.

— А без разницы, — сказал Алекс неприятным, шипящим голосом. — Даже если бы мы сунули ему в задницу оголенный провод, он не имел права устраивать это дерьмо. Ты сам об этом знаешь.