Николай Грошев - Вот так поворот…

Однако граната не взорвалась. Можно было бы сказать, что осечка, так как это Зона и не все торговцы честны со сталкерами. Конечно, такие торговцы долго не живут, но часто бывает, что они совершенно не виноваты – нередко товар поступает бросовый, со старых армейских складов и тому подобное. Да, можно было бы подумать так. Но, дело в том, что конкретно эту гранату купили у Лизы. Организация фуфлом не торгует, она ведёт бизнес абсолютно честно, конечно, по собственным меркам, так, как она сама понимает честность. И касательно товаров, которые Организация поставляет сталкерам, её политика полностью совпадает с понятием честности у других людей. Но всё же от осечки всё-таки никто не застрахован. Заводской брак может быть…

Велес выдохнул струйку дыма и глянул в туннель. Такой же тёмный. Шуршание заметно потеряло в интенсивности, но обрело какой-то оттенок, какой-то такой даже кажется, гневный.

Неизвестное Оно из темноты, обиделось.

Идти в туннель снова, расхотелось окончательно.

Велес выбрался в помещение и направился к стене, подле коей, в некотором беспорядке, лежали различные полезные в Зоне вещи. Отложив в сторону рюкзак набитый армейскими концентратами, сдвинув коробку с патронами, переложив тяжёлый контейнер для радиоактивных артефактов, он взял небольшую коробку, зеленоватой окраски. Открыл, что-то пробормотал и извлёк на свет две изогнутые пластины с короткими штырьками у основания. Сдул пыль с одной пластины, глянул вверх – всё-таки, эти лампы его смущают. Слишком уж они яркие. Трудно после такого освещения, привыкать к темноте туннелей и комнат, ещё не очищенных и не снабжённых таким же освещением. Однако без них никак. Даже он в полной темноте он видит крайне плохо, а вечно ходить, искрясь в молниях, не слишком-то удобно. Порой неприятно даже – вот как два дня назад. Шёл себе по захламлённой комнате, никого не трогал и раз! Выстрел. В левую ногу. Он был глубоко возмущён бесконечной низостью стрелка, прятавшегося неизвестно где и выстрелившего в него исподтишка, но человеческого облика ни на секунду не утратил. Взял себя в руки и сразу же отказался от последовательного расчленения наглеца. Как боль отпустила, так и вовсе решил не использовать электричество в течение короткого времени – минут десять, может сорок, но не больше, он же не изверг, в конце концов. В общем, решил наказать негодяя, без всяческих недостойных взрослого человека изуверств. Решил, что просто убьёт его. Ножом, потому что пули денег стоят и тратить их на таких бессовестных существ, просто аморально.

А потом вдруг понял, что в комнате есть запах только одного живого существа – его самого.

Осмотрел рану, простреленную кобуру, пистолет, в коем не хватало одного патрона.

-Ну, не буду же я сам себя, да ещё и ножом? – Рёк он тогда и благоразумно, пистолет с собой больше не брал. А когда брал, то искрился молниями очень избирательно, что бы снова не случилось досадных эксцессов.

Так что, увы, освещение требовалось. Но следовало им взять фонари не такие мощные. Однако Тёмным и всем остальным, они понравились – они в темноте видели значительно хуже, чем он.

Удобная вещь. Работает на артефакте, крепится на любую поверхность, срок использования пока неизвестен. На испытания такая лампа работала почти пятьсот часов и не исчерпала своего заряда. Неудобство было всего одно – лампы иногда перегорали, и их надо было менять. В целом, вещица куда лучше всего, что делали сами сталкеры. Наверное, Умник постарался - умный он парень, потому Умником его и прозвали…

Шуршание в туннеле усилилось, и появился неприятный звук, словно что-то мокрое ползёт по земле и вот-вот вырвется наружу. А не хотелось бы.

Велес пулей метнулся к проходу, одним прыжком преодолел три метра и парой движений воткнул мины в землю, одну в потолок, другую в стену.

Что бы они активировались и сработали не как мины, а подобно бомбе с таймером, требовалось нажать пару кнопок. Этого сделать, он не успел.

Боль была такой, что даже взвыть не смог. Спину пробило, позвоночник, словно бы превратился в расплавленный металл, мир погрузился в алый туман и в ушах послышался шум ветра, ботинки слетели с ног – его тащило в туннель, да с огромной скоростью.

И то, что тащило его, теперь было частью тела. Вместе с болью, почти потеряв сознание, он ощущал, как оно распространяется по всему организму. Он чувствовал, как нечто проникло в сердце, как крошечные пальцы, пронзают кости, как они ощупывают его печень, как разбегаются по кишечнику, как мозг сверлят сотни тоненьких…, корешков?