Николай Грошев - Вот так поворот…

Сталкер плюнул наземь, тяжко вздохнул и вернулся к монстру.

Чёрного огонька, едва заметно пылавшего над его макушкой, сталкер не заметил, не ощутил…

Он вытащил из кармана гранату. Пальцы сжали кольцо. Пламя над его головой мигнуло и загорелось ярче. Из пасти монстра раздался глухой смех, а затем чёрный дым начал истекать из каждой его раны, из каждой его клетки.

«Беги!» - взвыл разум, но сталкер уже не мог пошевелиться. Пот градом тёк по его лицу, по спине, но он не мог пошевелить и пальцем.

Чёрный дым коснулся его и начал втягиваться в тело, всё быстрее и быстрее…

Дым вошёл в его плоть полностью – монстр вздрогнул и издал последний вздох.

Сталкер ощерился в улыбке, граната упала наземь, чека осталась на месте. Туда же, на землю, полетел автомат – он не знал, что это такое и как этим пользоваться. А может, когда-то и знал, просто не хотел вспоминать.

Зачем ему эти несчастные бирюльки?

Сталкер выпрямился, глубоко вздохнул. Присел на корточки, но образ его фигуры, золотистым сиянием, остался на прежнем месте. Сияние исказилось, черты лица, линия плеч, всё исчезло – яркий, золотистый пламень пылал над головой сталкера.

-Сетрех ретэ…, ррр. – Сказал сталкер, морщась. – Че…, человеческая… - Произнёс он по слогам. Пожевал губами. – Какой, однако, мерзкий язык.

Сталкер взмахнул рукой.

-Исчезни мразь. – Прошипел он злобно.

Золотистый пламень метнулся прочь, начал вилять из стороны в сторону, словно не знал, куда ему деваться, а затем рванулся вперёд и пропал за холмами, на такой огромной скорости, что казалось, будто он мгновенно переместился к горизонту.

Сталкер повёл плечами. Его глаза сверкнули злобой. Взгляд остановился на мёртвом монстре.

-Такое было тело…, поганый выродок! Вонючий раб! Что б ты сдох падла! – Прошипел сталкер. Его глаза полыхнули чёрным огоньком. Затем он взмахнул рукой. – Теперь куда это тело годится? Да никуда, мешок с мясом это теперь, проклятье…, даже извлечь из него капельку…

Сталкер приподнял бровь. Потряс рукой и снова ею взмахнул.

-Что ещё за новости такие? – Он поднялся на ноги, подошёл к монстру, поставил ногу на его грудь. Сосредоточился и снова взмахнул рукой, резко, со злобной гримасой на лице. На этот раз ладонь полыхнула в чёрном огне и…, и ничего. Огонь мигнул и развеялся.

Сталкер, минуту, с ужасом смотрел на свою ладонь. А затем взвыл от ярости и начал пинать труп мутанта. Иногда ругался. То по-русски, то на каком-то другом языке.

-Суууукаааа!!! – Наконец, протяжно взвыл он, прекратив пинать мертвеца.

Бурча проклятья себе под нос, сталкер взобрался на мёртвое тело. Достал нож, надрезал себе палец и стал что-то рисовать на груди мертвеца, собственной кровью. Закончив, он отошёл на шаг назад и стал вытворять странные пассы руками, да исторгать заковыристые непонятные слова.

Фигура на трупе вспыхнула, источая яркое пламя. Оно становилось сильнее и жарче с каждой секундой. Очень скоро, от нестерпимого жара сам сталкер начал дымиться и поспешно отступил в сторону. Пламя стало белым, его жар был столь силён, что испарил траву в полуметре от тела.

Спустя пять минут, пламя исчезло. На земле осталась голая плешь, залитая кусочками расплавленного металла.

-Ну и где я оказался? – Проворчал сталкер, обводя местность, сердитым взглядом. – Как вообще так получилось? Проклятье…, за что, а? Блять…

Сталкер опустил голову и с минуту ковырял землю носком ботинка. Затем снова тяжко вздохнул, обратно стал осматриваться. Буркнул что-то матерное, расправил ладонь, стал пальцем выводить на ней какой-то рисунок. Спустя мгновение, он вспыхнул чёрным огнём, и когда пламя схлынуло, на ладони остался знак – три шестёрки, сцепленные хвостиками, в подобие цветочного бутона. Сталкер снова ругнулся, тряхнул рукой – знак исчез, словно его никогда и не было.

Он выругался злобно, снова осмотрелся и пошёл, куда глаза глядят, продолжая бурчать проклятья. Рюкзак мешал ему, так что он его выкинул.

Сталкер уходил к горизонту, не оглядываясь, совсем без оружия, только нож и больше ничего.

Подземелье, где-то между Тёмной долиной и рекой.

Велес остановился, что-то дёргало, что-то говорило – не ходи дальше, там ловушка.

Он присел на корточки и закурил. Что-то не так с этим туннелем. Примерно что, он уже знает, минут десять назад и узнал. Отдыхал, никого не трогал, очень натуралистично постанывал и тёр лодыжку, которую, рано утром, очень страшным образом, вывихнул. Ну, а как тут ещё скажешь? Раз трёт и стонет, значит, болит. А раз болит, значит, вывихнул непременно страшным образом, потому как, на нём всё заживает очень быстро. А тут никак. Всё утро болит и болит…