Евгений Сапожинский - Дурацкое пространство

Внаглую куря, она развалилась на сиденьи (креслом называть это было бы глупо) и продолжила просмотр. Ей было по хрену! Ее не интересовало ничего, кроме фильма. Демонстрации фильма? Меня? Не знаю.

«Багровый закат». Вот заведение — на соседней улице, которое без затей убило наш бизнес. Герр Кегль попросту не врубился, что они нам вовсе не конкуренты — надо было развивать прокат, аренду копий, а он попытался соорудить кинозал для просмотра очень заморочистого кино. Поначалу зрители приходили. Мне приходилось демонстрировать такое, что у самого заходил ум за разум. Качество и количество. Философия. Касса, однако, пустела.

Сколько я ему ни говорил — бесполезно. У нас другая специфика! Мы даем полтора-два часа кайфа за умеренную плату прямо в вашем доме. Странно, что Кегль не просек возможность бизнеса с выездами: второй комплект лежал, собранный, в углу так называемого кинозала и только ждал, чтобы его пустили в ход. О, босс его очень любил. Настолько, что почти не позволял мне даже прикоснуться к этому металлу. Уж кто-кто, а я с этими железками дело имел, и понимал, что у них к чему. Но он, конечно, считал себя знатоком, а меня попросту лохом. В результате гигантский черный старомодный кофр плюс еще три места, как говорят профессионалы передвижения, пылился, и только один или два раза в год он с жуткими матами погружался в начальнический пикап, затем, спустя несколько часов, с еще более страшными ругательствами водружался обратно. Поскольку за это давали дополнительные фантики, я терпел. Хоть и скрипел зубами. Так что «прикорм» (термин босса) одной клиентки решал, по его мнению, если не все, то многое. Я очень скептически относился к этой его радужной мечте и не мог поверить в то, что одна-единственная клиентка спасет наш бизнес. Абсурд! Кегль зарядил такую цену за просмотр, что я чуть не спятил. А оказался прав-то он! Зритель потянулся; первое время сидели друг у друга на коленках, были использованы все табуретки и коврики; я уж, грешным делом, подумывал, как пустить в дело стульчак унитаза, который нам приходилось делить с какой-то непонятной конторой, где работали одни только женщины, непрестанно что-то считая и думая при этом, что они волею Всевышнего обрабатывают какие-то невероятные количества информации. Такая вот работка.

Смотря на экран и суча ножками, Маргарита испытала какой-то кайф. Я заметил это. Что за дурацкая привычка, подумал я, немного зависеть от какого-то оптического прибора.

Ей было хорошо, тем не менее. Чего нельзя было сказать обо мне. Мне пришлось, как всегда, возиться с барабанами. Занимаясь сиим, я даже не сразу понял, что она говорит. Хотела выезд! «Хорошо, — пробормотал я, и стал озираться в поисках комплектующих. — Вы в курсе, сколько это стоит?»

«В курсе, — очки были уже надеты. — Можете смеяться: я копила на это удовольствие долго. Соизволите ли вы удовлетворить мою потребность?»

Я обулся и упаковал копию в яуф. Две части почти по 600, был еще довесок. Должно хватить надолго.

«Итак…» — я пытался казаться самому себе умным.

«Итак, — подхватила Маргарита, — я покупаю вашу услугу. Все, что мне нужно — это чтобы вы принесли фильмокопию с этой штукой (довольно небрежный жест в сторону многострадального волшебного фонаря) и продемонстрировали ее мне. Если не ошибаюсь, у вас в прейскуранте есть что-то подобное, не так ли?»

Глянул на часы: до окончания смены оставалось около пятнадцати минут. Клиентов больше не предвиделось, так что я с чистой совестью мог уйти. Вопрос заключался в следующем: надо ли было проводить сумму через кассу или же положить эту денежку в карман. Необходимо заметить, что аренда фильмокопии, тем более с услугами киномеханика, была не такой уж малой. Три подобных сеанса — вот и почти моя месячная зарплата. Нельзя сказать, что я любил демонстрировать фильмы жирным идиоткам — однако иногда приходилось. Просто приходилось, и все. Деньги, как известно, не пахнут.

Боролся с совестью я недолго. Мы вышли.

Солнце садилось в задницу какого-то непонятного марева. Рухнул, как всегда по вечерам, туман — такой, что протяни руку, и не увидишь ее, улицу. Нам нужно было идти направо, затем свернуть направо еще один раз — так я понял по ее словам; дальше — во двор. Не проще бы было доехать на дизельке? Увы, нет. Мотриса ползла как улитка, маршрут ее был нелеп и безобразен. Вопрос ушел в вакуум. Миновав убогие, но уютные домишки Фестивальной, мы прошли по Джазовому переулку, прямиком ведущему к улице Коперника, 36 — дома, где жила Маргарита.