Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Видимо, не в силах сказать ни слова, девушка сперва мотнула головой, а потом закивала. Кастилос на миг задумался о том, чего от него сейчас требует момент, и, мысленно пожав плечами, привлек принцессу к себе. Стукнула, упав на пол, сабля. Дрожащие ручонки вцепились Кастилосу в спину.

— Сука, — прошипел Роткир из угла. — Мразота скотская. Ну ничего, тварь, я тебя еще найду. Рекой клянусь, выродок, мой будешь. Посмотрим, как под солнышком затанцуешь, шавка.

Кастилос повернул голову. Роткир, отрезав лоскут от своего плаща, перевязывал глубокую рану на бедре. Укусы и царапины по всему телу, но многие уже перестали кровоточить. Неужели он и сейчас ничего не заподозрит?

— Так ты обеспечиваешь безопасность? — холодно спросил Кастилос.

В ответном взгляде Роткира ничего, кроме раздражения, а вот принцесса трястись перестала, всхлипывания тоже сошли на нет. Пора бы. Хоть и человек, а должна помнить, что и пострашнее пережить доводилось.

— Ну так она и не пострадала. — Роткир отмахнулся и, хромая, подошел к разломленному надвое столу. Пинком отшвырнул обломки, и Кастилос увидел издохшего волка с перерубленным хребтом.

— Славный удар, сестренка, — улыбнулся он.

Ирабиль отстранилась, и Кастилос заметил на ее губах слабую улыбку.

— Ну же, малыш, не заставляй меня ждать вечность! — Роткир пощелкал пальцами. — Покажи, что у тебя там?

Кастилос подошел к нему как раз вовремя — тело волка подернулось серой дымкой, очертания растаяли. Будто и не было никакого волка, будто всегда здесь лежала эта мятая тряпка.

Наклонившись, Роткир поднял плащ.

— Ваше благородие барон Ринтер, — усмехнулся он. — Словами не передать, как я буду рад наконец-то с вами разделаться.

— Ринтер? Сам? — Кастилос нахмурился.

— Самее не придумаешь. Плащ — это статус, из засланцев Эрлота плащ тут может носить только Ринтер, остальные под людей косят. Это я отнесу графу.

Роткир быстро смотал плащ в рулон и двинулся к выходу. Хромота уже исчезла.

— Погоди, — окликнула его принцесса. — Постой, как же ты ночью пойдешь?

— Ногами, как обычно, — фыркнул Роткир. — Впрочем, шучу. Меня повозка ждет.

— А этот? — Ирабиль кивнула в сторону окна.

— Тревожишься за меня, рыжая? — Роткир подмигнул, стоя на пороге. — Все будет хорошо, не волнуйся. Хотя, конечно, провести ночь, дрожа под крылышком твоего брательника, очень заманчиво, спасибо за предложение. За беспорядок извините, пришлю уборщиц. Пока.

Он почти выскользнул за дверь, когда раздался голос Кастилоса:

— Передай Ливирро, что я недоволен, — сказал он. — Передай, что если ему нужна моя помощь, он должен убедить меня в том, что способен ответить за свои слова.

— Так и передать? — Роткир вскинул брови.

— Слово в слово. Если не держишь псов на привязи, от гостеприимства мало проку.

Вскоре после ухода Роткира пришли три девушки в передниках. Они много охали и ахали, приводя комнату в порядок, но не задали ни одного вопроса. Кастилос тем временем сделал перестановку. Кровать И задвинул в угол, свою поставил рядом, впритык. Заметив недовольную рожицу принцессы, развел руками. Ирабиль, поморщившись, кивнула. Не до возмущений теперь. Сама боялась остаться наедине с темнотой.

— А зачем Ринтеру убивать Роткира? — шепотом спросила принцесса, когда погасили свет.

— Не знаю, какие у них тут дела, — отозвался Кастилос, которого И почти не различала в темноте. — Но если связать все с нами, думаю, план был — подставить меня.

Ирабиль приподнялась на локтях.

— Это как?

— Просто. Свора волков раздирает мальчишку на куски. Потом приходит Ринтер, качает головой. Летит к Ливирро, рассказывает, как все было. Отличный план, если ума нет. Этот придурок даже не удосужился узнать, где я нахожусь. Видимо, рванул сюда сразу, как отправил мышей.

— Мышей?

Кастилос махнул рукой.

— Ливирро с ними разобрался. Кажется, тебя раскрыли, но это мало что меняет. Ну, помимо расположения кроватей.

Ирабиль повесила голову.

— Я что-то лишнее сказала…

— Нет, не думаю. Дело в твоем лице. Ты с каждым днем все больше походишь на мать. Ее помнят все. Она была… не знаю… Наверное, каким-то божеством вампиров. Самая красивая женщина, которую только можно представить.

Ирабиль тщетно пыталась уловить в голосе Кастилоса мечтательные нотки, соответствующие моменту. Нет, тон его спокоен и даже холоден, как всегда.

— Жаль, от папы мне ничего не досталось, — вздохнула принцесса, опускаясь на подушку.