Василий Криптонов - Потерявшие судьбу

Представив Левмира стоящим на коленях, Айри скривилась. Ничего приятного. Захотелось рубануть саблей. Да и не пойдет он на такое! Скорее сам себя убьет.

Будто прочитав мысли княжны, Рикеси добавила:

— Не обязательно именно так. Просто… Вы увидите, когда он будет у последней черты. Тогда одна лишь ваша улыбка сможет вернуть его в мир живых. Подарите ему немного любви и надежды.

— А потом?

— Потом — все с начала. Выдумывайте новые и новые способы вести его от отчаяния к блаженству и обратно, чтобы он не заподозрил фальши. Так играют с душами и с плотью. Вечное сражение, в котором побеждаете только вы, как бы он ни ликовал своим триумфам. Быть может, вам повезет. Тогда вы увидите, что сражаться дальше нет смысла, и он никуда не уйдет, даже если вы сию секунду превратитесь в горбатую старуху с бородавкой на носу. Я желаю, чтобы у вас получилось именно так.

Заливистый смех княжны возмутил Рикеси, но она постаралась сохранить благожелательное выражение на лице. Повторила про себя все сказанное. Покраснела. Ладошка взлетела ко рту.

— Ой, — сказала. — Простите, госпожа. Глупо получилось.

— Чепуха, — махнула рукой Айри. — Я поняла тебя. Спасибо. Можешь идти к себе.

Поклонившись, Рикеси выбежала из купальни, ругая себя последними словами. Надо же было глупость сморозить, да еще и с серьезнейшим выражением лица! Она до такой степени погрузилась в себя, что не заметила тени, скользнувшей из смежного коридора. Сильные, крепкие пальцы вцепились в руку. Повернувшись, Рикеси завизжала, но рот ей закрыла ладонь горбуна.

— Тихо, красавица, — улыбнулся Сэдрик. — Тебя ищет князь. Нельзя бегать от хозяина, ох нельзя!

Когда волосы высохли, Айри переоделась. Шкаф в покоях княжны ломился от нарядов, которые Торатис регулярно заказывал у лучших портных. Ни одного из этих платьев Айри не надевала после примерки. Ежедневный гардероб составляли три скромных платья, купленных на свои, кровавые деньги. Но сейчас Айри решила перебороть себя. Выбор пал на пышное вечернее платье светло-зеленого цвета, оставлявшее непокрытыми плечи. На одевание ушло минут десять, но и тогда Айри долго крутилась перед зеркалами в золотых оправах, поправляя и одергивая. Волосы она завязала в привычный хвост, понимая, что не очень такая прическа идет к наряду.

— Ну? — Айри подмигнула отражению. — Готова к подвигам?

Надела стоптанные туфли, которые все равно не видно из-под подола, и отправилась в бой.

У дверей Левмира пришлось задержаться. Десять раз Айри глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоить сердце. Когда рука поднялась, чтобы постучать, изнутри раздался голос:

— Входи, не заперто.

Айри толкнула дверь. Левмир лежит одетым на неразобранной кровати и что-то рисует в альбоме. Рядом с ним калачиком свернулась серая кошка.

— Как ты узнал, что я за дверью? — спросила Айри, усаживаясь на стул рядом с кроватью. — И что здесь делает Тиби?

— Я ведь все-таки вампир. Слышал твое дыхание. Волнуешься?

Левмир оторвал взгляд от листа, и Айри не успела спрятать покрасневшее лицо.

— Может быть, не надо тогда? — Голос Левмира прозвучал неуверенно. — А что значит, «тиби»?

Айри, готовая сгореть от стыда, ухватилась за ниточку:

— Тиби — кошка князя. Никого больше к себе не подпускает. Ты, наверное, очень хороший человек, раз она к тебе пришла.

От такой грубой, неуклюжей лести захотелось плакать, но Айри стиснула зубы. Впрочем, Левмир тоже не чувствовал себя хозяином положения. Айри заметила румянец на его щеках, когда он вернулся к рисунку.

— Можно задать вопрос?

Айри кивнула, но, сообразив, что Левмир ее не видит, сказала:

— Конечно. Все, что угодно.

Как говорила Рикеси — раскрыться почти полностью. Самое время. Пусть спрашивает.

— Почему ты не называешь князя отцом?

Вся кровь разом отхлынула от лица. Айри тряхнула головой, пытаясь сообразить, не послышалось ли.

— Зачем ты об этом спрашиваешь? — враз охрипшим голосом сказала княжна.

— Не отвечай, если не хочешь.

Глядя на аккуратно постриженные ногти на руке, Айри почувствовала себя самым несчастным созданием в мире. Ну почему за простое человеческое счастье, которое всем достается задаром, ей нужно так страдать?

— Что с тобой? — Обеспокоенный видом ее слез, Левмир сел на кровати. Рисунок положил рядом, и Айри увидела лицо девочки лет двенадцати, хитро улыбающейся с листа бумаги.

— Ничего, — сказала Айри, вытирая глаза пальцами. — Просто ерунда все это. Ничего у меня не выйдет, если ты мне не поможешь.