Шмуэль-Йосеф Агнон - Вчера-позавчера

Прополз пес на брюхе несколько шагов, проверяя, какой именно дорогой пойти туда. В конце концов встал на лапы и отправился к месту назначения. Тем временем стало вечереть, и поднялся муэдзин на конек крыши, и прокричал свое. Услышали арабы, и оставили свои дела, и очистили себе место. Вымыли руки и ноги, и прополоскали рты, и провели водой по лбу и волосам, и обратили свои лица к югу. И подняли руки, и произнесли что-то, и поднялись, и сели на кончики пяток, и выпрямились, и воздели руки кверху. Солнце село, и высыпали звезды и заполнили небеса, и каждая звезда сверкала, как капля дождя. Взглянул пес на небо и сказал: «Небо, небо! Если бы ты было рекой, а звезды твои каплями воды, не должен был бы бедолага этот таскать свои обессиленные ноги в поисках воды». Потом опустил он морду к земле и нашел углубление для ночевки. Обошел его несколько раз, и убедился, что нет там змей, и залез туда. Одолел его сон, и он задремал. Привиделась ему большая река, и множество ручьев вытекает из нее. Сложил он свой язык и сделал из него нечто вроде ложки. Только он собрался напиться, поднялась вода и убежала.

Свалился он и закрыл глаза. Увидел, что вода все прибывает, и все пространство вокруг наполняется водой, и между ним и водой расстояние не больше двух, трех бросков. Собрал он все свои силы и направился навстречу воде. Отказали ему ноги и опрокинули его. Разозлился он, и укусил свои ноги, и заорал на них, чтобы те встали, а если нет, не оставит он от них ничего и раздавит, как лепешку навоза.

Вдруг он понял, что нет тут воды, а есть только миражи, вроде источников с водой и рек, которые встают перед человеком в пустыне. Бросился на землю и сказал: «Дураком был тот, кто верил своим глазам. Теперь, даже если предстанут перед нами четыре главные реки мира, не сдвинемся мы с места». Осмотрел свои ноги, и зализал их раны, и извинился перед ними, и пообещал привести их в одну из лощин под «Бецалелем», на которой растут целебные травы. Он еще возится со своими ногами, как вдруг видит перед собой водный поток. Напрягся и прыгнул в него. А поток тот зеркалом был, вроде тех, что висят в парикмахерских. И когда он бросился в него – ударился, и поранился, и переломал себе ребра. Утром был пес поражен: что это, ведь всю ночь он лежал, почему же кости его переломаны? Пытался он расслабиться и не мог. Вытягивал свои ноги, и не вытягивались они. Закрылись его глаза, и задремал он снова. Увидел во сне, что бежит, как бежал всю ночь, только ночью он бежал вслед за водой, а теперь бежал и не знал, куда бежит. Похоже было, что двойник того же сна приснился ему, а может, какой-то другой сон. Проснулся он и залаял, залаял и проснулся. Высунул язык и осмотрелся кругом. Потом приподнялся и пошел туда, куда собирался пойти, то есть к домам Урии Штайна, где миква – есть, а собак – нету. И ему повезло, что не попался ему навстречу еврей и не увидел надпись на нем. Потом попалась ему навстречу компания хасидов. И ему повезло, что они не заметили его; возвращались они с праздничного застолья, и перебрали малость, и были озабочены проблемой, куда поставить ноги, не поскользнуться бы и не свалиться в ямы и канавы. Потом попался ему навстречу старик. И ему повезло, что тот старик слепой был. Потом попался ему навстречу молодой человек. И ему повезло, что тот молодой человек считал, что не надо ни на что смотреть в этом мире. Потом попалась ему навстречу госпожа одна, еврейка. И ему повезло, что не умела она читать без огласовок. Когда он увидел, что никто ничего не говорит ему, вообразил, что исчез его порок и больше нечего ему бояться. Задрал нос, как будто весь мир теперь полюбил его.