Исидор Изу - Леттризм - Тексты разных лет

…Но с Евой уже ничего не поделаешь, она знает, с кем связалась, и понимает все тонкости положения.

Даниэль

Может, лучше прогуляемся по набережной Сены? 21

Комментатор

«Вообще-то не нравятся мне безымянные отношения с людьми, – думал он. – Все вокруг прикрываются словами и позами, и окончательно сорвать эту маску способен лишь любовный стон . Вот почему я ненавижу отношения, которые строятся на всяких: “Здравствуйте, как Вы? Как Ваши дела?” Мерилом человека может стать только испытание страсти, и только в нём подлинная женщина, сотканная из грёз, нерассказанных снов и ночной откровенности, обнаруживает своё настоящее – красивое или безразличное – лицо. В итоге все наши отношения скрепляются именно в этой точке искренности.

На таком фундаменте можно выстроить повседневную жизнь, поскольку понятно, чего друг от друга ждать. Любовь, точно так же, как великие книги или большие опасности, проверяет наши жизни на прочность. И я ненавижу вести беседы с женщинами, с которыми не был в постели, именно потому, что не признаю мухлёж. “Что можем мы сказать друг другу, мадам? Я Вас не знаю”. Мужчин я по большому счёту не люблю, но единственное, что меня ещё с ними связывает, – это любовь к их женщинам».

Однако когда женщина ему противостоит, сжигая мосты, что соединяют его с остальными мужчинами, он начинает её ненавидеть, её и всё человечество…

…А теперь Даниэль и Ева шли по набережной Сены, и Сена рядом с Евой походила на длинную похоронную процессию какого-нибудь важного чиновника, на всенародные – серебристо-чёрные – похороны мёртвого города, которого безмолвно провожают на кладбище, далеко-далеко… Свернувшись калачиком, Сена, как последний клошар, мирно спала под мостом.

…Жаль, что сейчас нет дождя, в дождь люди умнеют…

…Полуденное солнце склонялось к закату, и время повисло в бесконечности, в бесконечности этого воскресенья…

Даниэль произносил всё те же заранее обдуманные слова, которые всегда служили ему в разговорах семафорами, указателями, маяками, а между ними он вплетал мысли, возникающие на ходу, пропитанные, отравленные интеллектуальной сутью давно вызревших фраз .

Даниэль

Да, меня к Вам действительно влечёт. Но, боюсь, Вы всё усложните. Знаете ли, теперь психологические затруднения пришли на смену морали и общественным условностям. Мог бы я Вас просто купить… Получить от Вас удовольствие, не обязуясь предварительно проходить через все эти любезности, внимать Вашей индивидуальности. «Индивидуальности», «индивиды», что за чушь… Какая жалость, что рабство отменили. Человек никогда не свыкнется с тем, что у него в распоряжении, в личном пользовании больше нет людей – интереснейших мужчин (в античные времена можно было приобрести себе философа) и прекрасных женщин, которые бы день и ночь ублажали его разум и тело 22.

Ева

А Вы не думаете, что рабы возьмут да и перебьют таких, как Вы? 23

Комментатор

…Даниэль вспомнил, как его исключили из Коммунистической партии. В тот день ему казалось, что он сошёл, свернул, что его безжалостно прогнали с единственного возможного пути , что нет ему спасения, что его будто толкали на самоубийство. И как теперь быть? С каким удивлением на следующий день обнаруживаешь, что жизнь не кончилась!

Даниэль

Знаете, Ева, коммунисты меня просто смешат. Только бы посидели они тихонько ещё несколько лет. Мне больше и не нужно, вот создам несколько шедевров, может, фильм – что-нибудь, что спасёт меня от этой слюны, от предвыборного слюноотделения… А потом, знаешь… я с удовольствием проведу остаток жизни в тюрьме для политзаключённых… Буду читать детективы в тюремной библиотеке (этот жанр мне особенно по душе), буду мечтать… Книги, сон и мечты о женщинах – этого мне хватит до самой смерти. Если мне не дадут читать и мечтать, то я устрою голодовку и умру. В любом случае, я никогда, никогда не буду делать того, чего не хочу.

Ева

В любом случае, они тебя повяжут.

Голос

Невинный или виновный, антикоммунист или коммунист – всё одно, если человек не готов к насильственной смерти под пулями или в тюрьме, то он идиот! Никто сегодня не властен над своей судьбой.

Даниэль

Знаешь, умереть на двадцать или тридцать лет раньше времени… Правых в этом мире быть не может, пока все мы, справедливые и несправедливые, гниём в одной земле, пока нас всех мерзко гложут те же крысы, точат те же мокрицы и черви…