Геннадий Пискарев - Сильнее разума

Почему? Не везде еще бережливо относятся к технике, четко организуют труд, неукоснительно соблюдают технологию. А ведь все это в значительной мере зависит от нравственной позиции занятых в производстве людей, от воспитательной работы, непримиримости к недостаткам.

На той же птицефабрике «Россия» людьми движет высокое чувство ответственности за общее дело. Я смотрел условия соревнования тружеников птицефабрики на нынешний год. Условия нелегкие. Птичнице и слесарю-оператору, например, нужно добиться более высокого показателя по сравнению с прошлым годом в количественном отношении, снизить расход кормов на курицу-несушку и получить на 20 процентов больше яиц высшей категории. И люди добиваются успеха. Хозяйство сдает государству в основном лишь высококачественную продукцию, и только за три месяца получило уже более 15 тысяч рублей доплаты за это.

В районе на многих фермах начали действовать советы доярок. Одна из функций этих советов – утверждение обязательств, принимаемых доярками на каждую декаду. Не подумайте, что это простое дело. Ведь на фермах, где действуют советы, внедрена новая система поощрения. Доярки там получают декадную премию не за общий количественный показатель, а за прирост над принятым планом-обязательством. Чувствуете, какую работу надо провести, чтобы каждый член коллектива принял реальные и напряженные планы? Ведь можно взять заниженный план, и тогда получить премию будет сравнительно легко. Но в том-то и дело, что совет не утвердит заниженные показатели. В свою очередь, чтобы принять правильное решение, надо тщательно изучить возможности каждой работницы в отдельности.

Тут-то, и начинается та требовательность друг к другу, то стремление к мастерству, которые неуклонно ведут к повышению качества работы всех членов коллектива. Тут-то и проявляются рабочая честь человека, его высокие моральные качества. И окажись Михаил Паршин в таком коллективе, у него, наверное, не было бы повода для угрызений совести.

Нет, не просто было решиться вынести сор из избы и рассказать об этой истории в областной газете. И не только потому, что в данном случае пришлось это делать вразрез с мнением городских властей, через голову руководства, но и по той причине, что, поступая так, приходилось вроде бы расписываться в собственном бессилии.

– Понимаете, за комитет, за свою должность стало обидно. За руку, что называется, схватили ловкачей, до корней докопались, а толку, вижу, никакого, – инспектор городского комитета народного контроля В.М. Севастьянов смущенно улыбается, но тут же запальчиво продолжает. – Мы, было, с Никифорычем, председателем, на комитет решили вынести вопрос, а «наверху», узнав об этом, «подсказывают» повременить, мы-де сами меры примем. Месяц проходит, другой, народ в городе, слышно, бурлит, в инстанциях же тишь и гладь – о нашей проверке и не вспоминают. А тут еще Никифорыч в отпуск ушел – ну, я и…

Можно представить, что было в районном городке, когда появилась эта статья, в которой без обиняков, откровенно и зло рассказывалось о бессовестном разбазаривании дефицитных продуктов с мясокомбината, творимом многие годы директором его А. Нарыгиным. Сейчас-то он получил по заслугам. Но не об этом речь – об инспекторе Севастьянове, а, стало быть и о том, что волнует его в первую очередь.

Не буду скрывать, поскольку и сам Владимир Михайлович не скрывал: до прихода на работу в городской комитет он и понятия не имел, что такое народный контроль. А между прочим Севастьянов ведь не со школьной скамьи оказался здесь. За плечами его были техникум, институт, армия, работа мастером, а потом – инженером в профтехучилище. И тем не менее. «Горком, райисполком – с ними сталкивался постоянно, а вот с народным контролем… о нем даже в нашей районной газете ничего не писалось. Наверное, не о чем было писать. Или не позволяли», – горько признается он.

Не типично это? Возможно. Но давайте-ка глянем все же без «розовых очков» на «инспекторских сошек». Все ли они и их дела на виду? Действительно ли популярны и авторитетны комитеты, в которых они работают? А хотите о самом, самом? Уже после, когда я провел с Владимиром Михайловичем не один день и между нами установились доверительные отношения, спросил я его, имея в виду застойные годы:

– Ну, а все-таки, проходимцы разного рода неужели не стремились приручить вас в ту пору? Как говорится, дать вам на лапу, что ли. Хотя бы те же, некоторые работники торговли, которым нередко щекотали нервы?