Коллектив авторов - Реформы в России в 2000-е годы. От законодательства к практикам

Тем не менее независимые активисты и особенно правозащитники критикуют необъективность государства при распределении грантов. Эта критика также относится и к частным фондам, которых подозревают в том, что они подчинены политической власти [Волков, 2011]. Несколько крупных ассоциаций по защите прав человека подчеркивают пороки системы. Поскольку их никогда не отбирали для получения финансирования, то они сделали вывод, что они не получают финансирование по политическим причинам [Twickel, 2009]. По словам Людмилы Алексеевой, «помощь предоставляется тем, кто не позволяет себе критиковать ни действующую власть, ни работу местных чиновников» [82]. Неудачные взаимодействия с администрацией подталкивают некоторые ассоциации к отказу от любого сотрудничества с государственной властью. Активист одной независимой ассоциации сказал: «Общественная палата – это как аппендицит. От него нет ничего хорошего, но сделать больно может…Мы дважды представляли проект, но так никогда ничего и не получили. Никакой информации получено не было. …Те, кто отбирают проекты, не всегда являются наилучшими экспертами для понимания работы ассоциаций. Вот почему мы не будем больше к ним обращаться, это не имеет смысла» (интервью от 3.06.2012 г.). Поэтому НКО пытаются найти альтернативные источники финансирования за счет мобилизации сетей собственных знакомых и даже обращаясь с просьбами о пожертвованиях.

По данным Левада-Центра, активисты НКО обвиняют организации-операторов в фаворитизме и предвзятости при распределении грантов [Волков, 2011]. Например, независимая ассоциация Демос изобличила действия организаций-операторов, которые заведомо поддерживали связь с властью [83]. Власть критикуется за непрозрачное распределение грантов. Руководитель одной из ассоциаций сказал: «Я очень разочарован президентскими грантами. Это обширная система распределения денег именно среди тех, кто должен их получить, среди “своих”. Деньги распределяются на основе лояльности этих организаций власти. Они могут дать несколько миллионов рублей по принципу близости той или иной организации к организациям-операторам». «К сожалению, государственные деньги, предназначенные для президентских грантов, распределяются среди многих организаций еще до того, как те подали заявку. Это ни для кого не секрет. Многие проекты получают деньги, потому что люди знают друг друга», – сказал другой руководитель НКО [Там же, с. 11]. Обвинения в фаворитизме сопровождаются подозрениями в коррупции. «Те же самые операторы получают львиную долю. Я знаю случаи, когда организации-операторы давали гранты в качестве способа получения отката», – сказал еще один руководитель НКО [Там же, с. 11]. Лица, анонимно опрошенные Левада-Центром, говорят о «комиссионных (это часть полученных средств)», выплаченных после получения президентских грантов [Там же, с. 8]. Эти случаи коррупции не всегда доказаны, но они способствуют дискредитации государственных доноров.

Подчеркнем, что недовольство не фокусируется на принципах новой политики государственного финансирования. Как резюмирует Елена Тополева-Солдунова из «Агентства общественной информации», государственные деньги, потраченные на ассоциации, «не решат всех проблем, но хорошо, что этот механизм существует. Получение президентской помощи укрепляет статус НКО. Тем не менее нужно улучшить процесс ее распределения. Конкурсы должны быть максимально публичными и прозрачными» [Тихонович, 2010]. Так, в 2009 г. кампания «Каждый рубль по назначению» [84]объединила организации, которые подписали обращение к Президенту и к Общественной палате с просьбой улучшить механизмы государственной поддержки НКО. Участники кампании хотят «улучшения механизмов поддержки государством неправительственных некоммерческих организаций, участвующих в развитии институтов гражданского общества (речь идет о конкурсе, организуемом Общественной палатой)». В обращении подчеркивалось, что выбор шести операторов не является демократическим [Плешаков, б.г.]. То есть речь идет о процедурных улучшениях существующих механизмов, о совершенствовании управленческой парадигмы, установленной государством, а не о «пересмотре» этих самых механизмов.

Большинство НКО хотели бы участвовать в российских конкурсах, если бы они были организованы на основании «четких и понятных правил» и если бы оценка осуществлялась «признанными и авторитетными экспертами», тогда как в действительности там обнаруживается «покупка того или иного функционера» [Каптерев, б.г.]. Однако принципы отбора проектов на конкурсной основе, управление ресурсами и оценку результатов они считают справедливыми. Критика главным образом направлена на конкретные учреждения (организации-операторов, Общественную палату) и на их руководителей, но не на принципы либерального менеджмента, на которых они основаны.