А. Романов - Неосновательное обогащение работодателя в России. Способы обогащения. Ответственность. XXI век

Анализ Инструкции о составе средств, направляемых на потребление [44](1990 г.) показывает, что включению в фонд оплаты труда подлежат многие выплаты, денежные суммы и расходы не за выполненную работу, а совершенно по другим обстоятельствам: выплаты за время отпуска каникулярного характера перед началом работы выпускникам ПТУ и молодым специалистам; оплаты рабочим и специалистам времени их обучения в системе повышения квалификации и переподготовки кадров; оплата работникам-донорам за дни обследования, сдачи крови и отдыха; доплата при временной утрате трудоспособности до фактического заработка; оплата специальных перерывов и за время вынужденного прогула; расходы по оплате бесплатного жилья и т. д. Таких случаев насчитывается около 20.

Перед нами явные деформации в составе фонда оплаты труда, имеющие тенденцию к постоянному расширению и исключающие не только эквивалентный обмен, но и вообще всякий обмен трудом. К тому же это приводило к резкому снижению размера заработной платы, которая была плотно заблокирована денежными выплатами совершенно иной природы и иных функций. Такой «обмен» трудом на практике превращался в социальную игру, которая вела к неустойчивости распределительных отношений, к поддержанию их видимости, иллюзии в экономическом сознании работников, к увеличению не заработанных денежных знаков и возрастанию их массы на потребительском рынке. По признанию Правительства СССР последние годы в ряде отраслей народного хозяйства тарифы в заработной плате рабочих составили менее 50 %. А это означает, что более 50 % в составе заработной платы приходилось на различного рода незаработанные деньги в виде премий, приписок, дополнительных выплат с потолка и т. д. [45]

Тотальное отчуждение работников от средств производства, от конечных результатов своего труда и процессов распределения при социализме привели к искажению природы заработной платы. Она стала определяться государством как стоимость рабочей силы, по которой определяются все товары и относиться за счет издержек производства. Такие экономические деформации позволили государству и администрации предприятий очень легко и открыто проводить различные спекуляции и манипуляции по замораживанию (налогообложение прироста средств, направляемые на оплату труда), ограничению (тарифная система, широкое распространение уравнительного принципа распределения) и снижению (перекосы в нормировании труда, командная форма управления и организации труда) заработной платы.

Экономические парадоксы в определении природы заработной платы и наступившие в результате негативные последствия неизбежно привели к отрыву вознаграждения как отдельного, так и совокупного работника от конечных результатов труда и создали видимость обмена труда.

Труд только кажется условием собственности работника, а в действительности имеет своей социальной основой отсутствие какой-либо собственности у работника. Появилась красивая и изобретательная игра – имитация, в которой гарантированная оплата достигалась ценой незначительных трудовых усилий работников, ценой минимума труда. О результатах и успехах в труде работники перестали думать и мечтать.

Отсутствие эквивалентного обмена трудом в распределительных отношениях привело к новым моделям поведения работников. Одни работники негативно реагируют на такую экономическую ситуацию, значительно снижают свои трудовые усилия, что ведет к формированию пассивной, конформистской личности. Другие, при минимальных затратах труда стремятся получить доход выше затрат. Здесь формируется так называемое оппортунистическое поведение работника. Третья группа при минимуме труда добивается максимума дохода. Они находят различные способы получения нетрудовых доходов путем неправомерного поведения.

В целом же, при социализме, нормативное несоответствие между трудом (затратами и результатами) и вознаграждением привело к формированию иждивенческого типа поведения у работников, которое не связано с трудовым поведением, трудовым вкладом и эффективностью труда. У работников формировалось просительное, петиционное сознание. В распределительных отношениях такой работник ничего не мог изменить, ничего требовать. Он мог только просить у государства возмещения затрат своей рабочей силы на основе принципа нуждаемости, существования самого и членов своей семьи. Как и ранее, в царской России, работник оставался в роли просителя у парадного подъезда, который всегда и во всем испытывал постоянную нужду. Право нужды у работника оказывается выше самого физического существования человека.