Брайан Крэнстон - Жизнь в ролях

Во время тренировок мне уже приходилось испытывать подобное состояние. Рано или поздно наступает момент, когда на марафонца наваливается запредельная усталость, парализующая волю. В таких случаях я ложился плашмя на тротуар где-нибудь в Санта-Монике, а затем, отдохнув немного, едва ли не ползком добирался до ближайшего крана и подставлял под него широко раскрытый рот в надежде поймать хотя бы несколько капель воды. После этого, придя в себя, я тихонько трусил домой. Мне не хотелось, чтобы нечто подобное случилось со мной во время соревнований, и потому при любой возможности пил воду, которую время от времени бегунам предлагали на дистанции. Так что небольшой запас сил у меня все еще оставался, но он быстро подходил к концу. Бег превратился в пытку, и я начал сомневаться, что смогу дотянуть до финиша.

И тут вдруг я увидел финишную черту. Еще немного – и я пересек ее. Не уверен, что когда-нибудь еще в жизни я испытывал такое облегчение и ликование. Хотя все мое тело было словно налито свинцом, я пустился в пляс. Глаза мои были полны слез. Я увидел то самое дерево, прислонясь к которому я ровно год назад наблюдал за финиширующими марафонцами и фотографировал их – только что уволенный, потерпевший крах и чувствующий себя сломленным. Тогда я еще подумал: «Мне такое не по плечу». Теперь на том месте стоял с фотоаппаратом какой-то другой мужчина и, наведя объектив на меня, щелкал затвором. Он снимал на пленку мой финиш. В тот момент я понял, что больше никогда не скажу себе: «Это мне не по плечу». Никогда.

В 1980-е годы актеры, снимавшиеся в том или ином сериале на постоянной основе, как правило, играли хороших парней. Специально приглашенные – плохих парней или жертв, которым в недалеком будущем предстояло погибнуть. Мне довелось быть плохим парнем в сериале канала Си-би-эс «Воздушный волк». В главных ролях были задействованы Ян-Майкл Винсент, Эрнест Боргнайн и вертолет. Эта машина спасала шоу несчетное количество раз.

Моим героем был обманутый любовник, который похитил участниц женской организации, находившихся на борту океанского лайнера «Куин Мэри». Да-да, я играл роль главного злодея, и у меня было два сообщника. Одной из моих заложниц стала Алисия – актриса Робин Дирден. Я постоянно держал ее на мушке. Она была очень симпатичной, и от нее исходил чудесный аромат.

В то время у меня была девушка, а у Робин – бойфренд, так что о том, чтобы попробовать назначить ей свидание, речь не шла. И слава богу. Мы могли шутливо флиртовать, не раздумывая о том, к каким последствиям это может привести и будет ли продолжение. Съемочный день у нас начинался ни свет ни заря, так что мы целыми днями кокетничали друг с другом, шутили и смеялись.

Один из моих сообщников был мрачный, подозрительный и весьма опасный тип со вспыльчивым характером. Актер, пожалуй, даже несколько переигрывал. В одной из сцен он должен был прижать Робин спиной к корпусу вертолета. Вместо того чтобы изобразить толчок, он вложил в свое движение слишком много силы, в результате чего Робин серьезно ушибла затылок. Мало того, этот парень едва не вывихнул ей палец. Дежурный на съемочной площадке врач оказал ей помощь. К счастью, серьезных травм Робин не получила. Тем не менее актер, игравший моего сообщника, явно перестарался. (Год спустя Робин случайно увидела его в супермаркете. Это произвело на нее настолько неприятное впечатление, что она забыла о своем намерении купить зелени и незаметно перешла в другой торговый зал.) Тем не менее никакого раскаяния этот тип не испытывал. Более того, когда я сделал ему замечание, он ответил весьма дерзко, пробурчав нечто вроде:

– Мой персонаж склонен к физическому насилию.

Его слова меня просто взбесили. Я попытался объяснить ему, что актер должен держаться в определенных рамках, заботиться о своих коллегах, потому что, если кто-нибудь из них во время съемок получит травму, это может свести на нет работу всего коллектива. Я очень переживал за Робин, которая явно испытывала боль, и попытался успокоить и развеселить ее, отпуская шутки. Полагаю, это еще больше сблизило нас. Мы обменялись номерами телефонов.

В 1986 году, 7 марта, я пробежал первый городской марафон, проводившийся в Лос-Анджелесе. Кроме того, в тот день мне исполнилось тридцать лет, и я устроил вечеринку на пирсе в Санта-Монике, пригласив на нее в том числе и Робин. Она, однако, вынуждена была отказаться, так как была связана другой договоренностью. Робин часто говорит, что, если бы она тогда приняла мое приглашение, сейчас мы с ней не были бы мужем и женой. Я ей верю, хотя и не знаю, почему она так считает.