laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

— Бля, я так и знал! — прорычал Сириус, но все внимание Джеймса поглощал Питер.

— Продолжай, Хвост, — ободряюще сказал он и выпрямился на кровати.

— Но я знал: вам будет интересно, что он задумал, — на лице Питера проступило довольное выражение, — так что я превратился в крысу и проследил за ними. Ну, в смысле, сколько смог, потому что Снейп что-то такое сделал, и совсем близко мне подобраться не удалось: я просто не мог зайти глубже в лес, ни как человек, ни как крыса. Так что я остался там... и в конце концов дождался Эванс — она пробежала мимо, а потом, когда прошло совсем много времени, появился и Снейп, с котлом и всей этой ерундой... Я проследил за ним до самой школы — он, кстати, ночует где-то рядом с тем заброшенным коридором, но защитил его такими чарами, что даже крыса не прошмыгнет... и с чего это вдруг...

Хорошо, что на Ремуса сейчас никто не смотрел: лицо бы наверняка его выдало.

— ...словом, он точно где-то там.

— Откуда ты знаешь, что он ее вылечил, если самого обряда не видел? — требовательно спросил Сириус.

— Потому что Эванс стало лучше, — просто ответил Питер. — Когда она только заходила в лес, от нее как-то неправильно пахло — я это чувствовал, когда был крысой. А когда она оттуда вернулась, запах снова был нормальный.

— Что значит "от нее неправильно пахло"?

— Не могу объяснить; просто... как-то неправильно — и все. Но я знаю, что Снейп занимался темной магией, потому что от него чем-то таким несет. Чуть-чуть другим, но основные ноты те же — как разные версии одного парфюма. А сегодня от него им просто разит, будто искупался в этом запахе.

— Но ты рассказал Дамблдору, где все это произошло?

— Да. Я описал, как добраться до того места, добавил, что не смог подойти ближе, потому что Снейп что-то такое сделал, и сказал, что Эванс гораздо лучше выглядит. Но Дамблдор, кажется, решил сам во всем разобраться. Он же вызвал Эванс к себе, разве нет?

— Хвост, ты просто золото, — выдохнул Джеймс и спрыгнул с кровати — так резво, словно никогда не ввязывался в ту стычку со Снейпом и не схлопотал в результате шишку размером с мандарин. Типично для этого нового, непонятного Снейпа — Ремус вообще-то ждал от него другого... что если ему подвернется такая удобная возможность, и он застанет врасплох Джеймса и Питера, — да что там, любого из них четверых, — то Джеймса, что называется, будут опознавать по зубам.

Пока Ремус осмысливал этот факт, Джеймс расхаживал по комнате взад-вперед — слова рвались из него наружу, мешая друг другу; словно брали пример с Доры, племянницы Сириуса, чьи колдографии свежеиспеченному дяде время от времени присылала Андромеда. (Малышка вечно норовила то что-то грохнуть, то грохнуться сама; так, на последнем снимке от встречи с ней пострадала рождественская елка Тонксов).

— ...вот увидишь, Бродяга, — продолжал говорить Джеймс, — попомни мои слова. Как только спадет заклятье, под которым ее держит этот грязный хам, все тут же наладится. Эванс не в себе; это темная магия — Снейп с головой в нее влез, по макушку свою немытую, а сейчас так и вовсе... Эванс хочет освободиться, поэтому так и плачет. Мы должны ей помочь! Хвост, ты же рассказал Дамблдору насчет Снейпа и темной магии?..

— Ну, насчет запахов я ничего ему не говорил, — почти извиняющимся тоном откликнулся Питер. — Не мог же я сознаться, что умею превращаться в крысу.

— Но ты же сообщил ему, что видел, как Снейп занимался темной магией... это-то ты мог?

— Я рассказал ему, где Снейп ночует. В свою спальню он и носа не кажет — я точно знаю, Эйвери, Мальсибер и остальные сегодня говорили об этом в библиотеке, а я услышал.

Ремус моргнул — что-что?.. Он уставился на Питера, но все внимание того поглощали Сириус и Джеймс — который как раз дошел до того угла, где стояли кровати Сириуса и Питера.

— Его нет в спальне? — переспросил Джеймс заинтересованно. — Ну да — небось творит где-нибудь свои темные заклятья, чтобы заставить Эванс...

Он с размаху хлопнулся к Питеру на кровать и страшно побледнел. От лица у него отхлынула вся кровь — и это была не просто фигура речи, Ремусу сразу вспомнилась та маггловская больница, в которой работала мама, и как там людям переливали кровь: она стекала по трубочкам вниз, и оставался только пластиковый пакет, серый и пустой.

— О Мерлин! — выдохнул Джеймс и практически взлетел со своего места, но на этом не остановился — метнулся к двери, с силой ее толкнул и вихрем помчался вниз по лестнице.

— В какой Пиздостан его понесло? — сквозь зубы проворчал Сириус, но тоже встал и поспешил следом, едва не срываясь на бег.