laventadorn - Вернись и полюби меня (Come Once Again and Love Me)

— Потому что темная магия действует на разум — и жертвы это тоже касается. Принцип тот же: кто может контролировать себя, когда творит заклятье, может и дистанцироваться от своих ощущений, когда заклятье наложено на него. Ты же вся уходишь в сиюминутное переживание, тебе никогда не приходилось внутренне отстраняться и подниматься над своими эмоциональными импульсами. Если бы ты осталась и начала надо мной хлопотать, это значило бы, что та дрянь все еще на тебя действует.

— А почему ты тогда так расстроился... и разозлился?

— Потому что только что провел исцеляющий обряд, а это сложная темная магия. Я всегда испытываю злость, но обычно лучше ее сублимирую.

— Но ты всегда раздражительный, — возразила Лили. — По меркам обычных людей, я имею в виду.

— Это потому, что я всегда злюсь — просто не показываю, насколько именно.

Лили моргнула. Самое ужасное — это подозрительно походило на правду. Стоило только застать его в минуту, когда контроль ослабевал, и становилось ясно: все эмоции, которые были видны до этого, лишь верхушка айсберга.

— Это же... О Господи, Сев, и как ты только не взрываешься?

— Так же, как не даю темной магии свести меня с ума, — его голос казался безучастным и одновременно язвительным. — Я сохраняю самообладание.

И тут, в секунду нехарактерного для нее прозрения, Лили осознала: да ведь для него это возвращение назад — все равно что одно бесконечное испытание на прочность. Каждая секунда каждого дня грозила переполнить чашу его терпения; любой другой на его месте давно бы вспылил, но Северус только крепче стискивал зубы и заталкивал свою агрессию куда подальше.

— Я пыталась что-нибудь придумать, чтобы Джеймс с ребятами от тебя отвязались, — это прозвучало слишком неуверенно — совсем не тот эффект, на который она рассчитывала. Северус фыркнул — точно тигр, который чуть не поперхнулся костью антилопы.

— Для этого тебе придется кого-нибудь обезглавить. Либо их, либо меня.

Лили почувствовала, что соглашаться нельзя: это только обострит его пессимизм.

— А может, нам просто рассказать им правду?

В обступившей их мутной мгле ничего было толком не разобрать... похоже, он уставился на нее, пристально и жестко.

— Правду?

— Ну... что мы из будущего. В некотором роде.

— Ни за что, — возразил он с таким жаром, что Лили едва не поморщилась.

— Но почему? Одними уговорами от них ничего не добьешься, но вот если мы скажем...

— Что? У этих тупых гриффиндорцев и так язык без костей — они и собственные-то секреты растрепать норовят, даже те, за которые их и посадить могут. А ты хочешь им рассказать, что я владею информацией, которая может изменить ход войны?

— Но...

— Петтигрю вот-вот станет Пожирателем Смерти, — прошипел Северус; Лили показалось, что он сейчас схватит ее за галстук и рванет на себя — так, чтобы оказаться нос к носу... но нет — его руки были по-прежнему скрещены на груди. — Не знаю, нашел ли он поручителя, но семена бунта уже посеяны и готовы дать всходы — уверяю тебя, я ясно это вижу. Сообщи ему, что мои знания могут переломить ход войны в пользу Дамблдора — и его будущее обеспечено; он сможет снискать расположение Темного Лорда и ракетой взлетит на высшую ступень иерархии. Подарка лучше для него просто не придумаешь — разве что нам повезет, и гаденыш лопнет со смеху.

Лили сглотнула, но не успела вставить ни слова, потому что Северус продолжил:

— И Дамблдор наверняка об этом узнает — если уже не узнал... хотя пожалуй все-таки нет, иначе он начал бы действовать. Сейчас он перебирает гипотезы, но не нашел еще ту, которая объясняла бы все факты. Но непременно найдет — это только вопрос времени.

— Но ты так много знаешь о войне, — в ее голосе помимо воли прорезались умоляющие нотки. — Ты мог бы ему помочь — в смысле, Дамблдору. И тогда Джеймс с ребятами поймут, что ты на нашей стороне, и...

— Дамблдор захочет, чтобы я на него шпионил, — отрезал Северус таким мрачным и холодным тоном, что у Лили свело живот от леденящего ощущения. Перед глазами встали непрошеные образы: Северус преклоняет колени — сначала в кабинете перед Дамблдором, а потом перед Волдемортом, чьи глаза отливают красным...

— Информация, — продолжал он, — это, конечно, хорошо, вот только он обязательно примет меры, чтобы мои данные не успевали устаревать. Я проходил через это дважды — с меня довольно.

Лили уже открыла рот... и не нашлась с ответом. Разум бурлил, но не порождал ничего внятного, ничего, кроме мысли о том, что Северус был шпионом почти столько же лет, сколько прожил на свете Гарри, а потом умер, и попал сюда, и снова чуть не умер, лишь бы только не стать Пожирателем...