Роберт Говард - Долг стрелка

— Свинья! — завизжала она. — Только попробуй, тронь меня хоть пальцем!

Но слова эти были пустым обещанием: за последние недели Харриган не раз дотрагивался до нее пальцем, не говоря уж о кулаке, шкворнях и веревках. Но Рахиль не собиралась сдаваться.

Подражая капитану, она оперлась на стол и начала ругаться на трех языках.

— Ты всю дорогу от Брисбейна обращался со мной, как с собакой! — яростно выпалила она. — Я тебе, видишь ли, надоела! И это после того, как ты заставил меня бросить хорошую работу в Сан-Франциско…

— Я заставил?!

Столь жуткое обвинение заставило капитана поперхнуться.

— Ну, знаешь ли! Ты наглая лгунья с Барбари-коаст! Вспомни нашу первую встречу в ту ночь, когда ты забралась к нам на борт в последнюю минуту перед отплытием…

Вспомни, как, стоя на коленях, ты умоляла взять тебя в море. Еще бы — полицейские подозревали, что именно ты прирезала макаронника в притоне на Уолтер-стрит, где ты работала дешевой шлюхой…

— Не смей! — завизжала Рахиль. — Я всего лишь танцовщица, но это не дает тебе права меня оскорблять! Я была с тобой честна, а ты теперь…

— А теперь я устал от твоих стенаний, — объявил капитан, глотнув из прямоугольной бутылки и фыркнув по-лошадиному. — То, что ты вытворяешь, слишком даже для такой мягкосердечной тряпки, как я. В первом же попавшемся порту я пинком вышвырну тебя за борт. И попробуй только еще раз надерзить мне, чертова кошка! Тогда я продам тебя первому встречному папуасу.

От этих слов Рахиль вспыхнула, как спичка. Она опять завелась, и некоторое время каюта дрожала от неистовой женской брани, заглушавшей даже рев Харригана.

— И куда же мы направляемся? В каком порту ты собираешься выбросить меня за борт? — спросила она, немного успокоившись. — Мне бы хотелось это знать. Да и команда интересуется, куда мы плывем! Ты ничего не говоришь о курсе с тех пор, как мы покинули Брисбейн. Там мы не взяли никакого груза, а теперь болтаемся невесть где. Никто, кроме тебя, не может точно сказать, где мы находимся, а ты только лакаешь спиртное да мусолишь лоции!

С этими словами Рахиль сгребла лоции со стола и стала размахивать ими перед носом капитана.

— Отдай! — яростно взревел он, стараясь ухватить бумаги.

Женщина проворно отскочила, чувствуя, что ее трофей представляет для капитана большую ценность и по-женски пытаясь воспользоваться этим преимуществом.

— Не отдам! Не отдам, пока ты не пообещаешь прекратить ко мне придираться. Назад! Если дотронешься до меня, я вышвырну бумаги в море!

Учащенное дыхание и гнев, которым она пылала, делали ее неотразимой. Но в данный момент капитану было не до женских чар.

С ужасным ревом Харриган бросился вперед, его кулак с грохотом обрушился на стол. Рахиль вызвала бурю сильнее, чем хотела. Девушка отпрянула, бешено отбиваясь от капитана лоциями.

— Отдай! — продолжал вопить капитан.

Он кричал, как грешник, попавший в ад; волосы его встали дыбом, глаза выкатились из орбит.

Рахиль в ужасе взвизгнула. Она слишком растерялась, чтобы отдать то, что требовал капитан, и тем самым восстановить мир. Вместо этого она отскочила назад, но споткнулась о стул и упала на спину с новым пронзительным воплем, взбрыкнув оголившимися ножками цвета слоновой кости. Но Харриган не обратил внимания на столь впечатляющее зрелище: упав, Рахиль отчаянно взмахнула руками, лоции выскользнули из ее хватки и полетели в открытый иллюминатор.

На мгновение Харриган застыл, а потом, схватившись за голову, бросился к иллюминатору. На баке что-то загрохотало, но Билли Харриган и Рахиль не обратили на это внимания. Капитан, выглянув из иллюминатора, успел заметить, как лоции исчезают в воде. Вой его затмил все звуки, издаваемые им ранее. Рахиль поднялась и в полном молчании привела в порядок одежду. Однако ее прелестные глазки округлились, когда она поймала полный ненависти взгляд обернувшегося к ней Харригана.

— Ты нарочно выбросила их! — задыхаясь, взревел он. — Миллион долларов прямо в чертов иллюминатор! Да я тебя…

Он прыгнул вперед. Рахиль отпрянула, но недостаточно быстро, и капитан успел ухватить женщину за платье на плече. Раздался пронзительный визг, треск рвущейся материи, и Рахиль метнулась к двери, но уже без платья, которое осталось в руках Харригана. Капитан рванулся за ней, но от страха на ее точеных ножках словно выросли крылья. Рахиль выскочила в дверь и успела захлопнуть ее прямо перед носом капитана. Женщина попыталась было удержать дверь, но в разумности этой идеи беглянку разубедил огромный кулак, который, пробив филенку, задел миниатюрный носик танцовщицы, так что у нее искры брызнули из глаз и потекли слезы. Рахиль жалобно вскрикнула, отпустила дверь и бросилась бежать, стремясь как можно быстрее выскочить из кают-компании — ослепительная фигурка в туфельках и розовой рубашонке.