Уличная магия 2 - Маскарад (СИ)

- Легко сдаешься, – шипит девушка, изгибая алые губы в похотливой ухмылке. Я первый раз вижу, как она улыбается по-настоящему – наш танец доставляет ей мрачное, темное удовольствие. Да и мне тоже начинает нравиться.

Снова вцепившись в мои плечи, Хаюми взмахивает ногой в опасной близости от «самого дорогого». Обнаженное колено легонько прикасается к бедру. Тягучее движение выглядит очень сексуально – и со стороны, и для меня.

- Знаешь, что такое танго? Это печальная мысль, которую можно станцевать…

- Мне подходит, – сильнее сжимаю тонкую талию, за что получаю горячий взгляд ореховых глаз.

- Эта музыка считается мелодией страстной любви, – шепнув, Конан резко разворачивается, прижимается ко мне спиной и красиво откидывает голову, демонстрируя шею. – Это не так. Здесь лишь одиночество и похоть…

Ухмыляюсь, рывком отпихивая ее от себя – в отместку за пощечину.

- Брошенный уличный кот и игривая злая кошка. Кто может быть более одиноким и более похотливым?

- О, как мы заговорили… кто ты такой, Узумаки Наруто? Что за монстр сидит внутри тебя? – черные ногти больно впиваются в кожу, когда она кладет ладонь мне на шею. Под каблуком рассыпается несчастная роза. Я только сейчас замечаю, что для нас на танцполе освободилось немного места.

- Я не кардист, но имею парочку козырей в запасе…

До боли сжав мою руку, девушка делает несколько резких поворотов. На последнем повороте я вытаскиваю заколку из ее «волос» и черные длинные пряди распадаются по плечам. Такую наглость Конан прощать не собирается. Она изменяет траекторию танца к столикам и, незаметно подхватив стакан с прозрачным напитком, выплескивает мне прямо в лицо.

Хватаю девушку за подбородок. Она снова ухмыляется – затаившись, ждет ответного удара. Вместо этого я притягиваю ее и, придерживая за талию, заставляю прогнуться.

На этом заканчивается наше дикое танго. Так и замираем в неудобной позе, восстанавливая сбившееся дыхание.

- Неплохо. Дам тебе пять… нет, шесть баллов из десяти.

Грубовато возвращаю Конан в устойчивое положение. Челка прилипла ко лбу, а все тело до сих пор сводит от напряжения.

- Пойду приведу себя в порядок...

В голове неразборчивый тяжелый туман, лицо мокрое, щека пылает от удара, а десна кровоточит. Отлично потанцевали, просто восхитительно. Я не удивлюсь, если еще и на шее царапины остались…

В туалете, увлекшись борьбой с дозатором, я не сразу обращаю внимание на человека, который заходит следом.

- Отличное шоу, – голос кажется настолько искаженным, что я его не узнаю. Жгучая, полыхающая ярость вперемешку с болезненными горькими нотами и ненавистью обрушиваются одновременно со злым толчком к ближайшей стене. Смиренно выдохнув потяжелевший воздух, грудью приземляюсь на вертикальную поверхность. Пока я пытаюсь очухаться, в спину между лопаток упирается рука и придавливает до треска в ребрах.

- Понравилось? – самоуверенно выдыхаю, а сам покрываюсь холодным потом. – А, Саске?.. Представляешь, мы ведь даже не репетировали.

Он ничего не отвечает на мое ехидство. Не отвечает, хотя должен. Тот человек, которого я знал раньше, просил заткнуться или затыкал сам…

- Как ты попал сюда? – низкое рычание опаляет кожу около уха. – Кто тебя пригласил?!

- У тебя есть тайны. Думаешь, у меня их нет?

Учиха грубым толчком разворачивает меня к себе. Карие линзы ему не помогают – я вижу за неестественной роговицей настоящую, непроглядно-густую, искрящуюся хорошо знакомой мне эмоцией. Ревностью. Черной, как эти дьявольские глаза и он сам. Весь насквозь.

Сгнил.

Несколько спутанных шагов – мы оказываемся в крайней кабинке. Дверь тут мощная и закрывается она неожиданно – я не успеваю даже понять, что случилось. Неожиданная боль в плече от столкновения со стеной заставляет вскрикнуть, а Учиха, снова развернув спиной, зажимает мой рот ладонью.

Сердце колотится отчаянно гулко, норовя проломить клетку из костей. Я так соскучился по его прикосновениям и грубым рукам, что даже не думаю о сопротивлении. Пугливо скрипит замок на брюках, и они вместе с боксерами соскальзывают вниз до середины бедра. Саске как всегда невероятно ловок.

Не замечаю, как и когда он разбирается со своей одеждой. Мне слишком тесно, жарко и страшно. Учиха при желании может напугать кого угодно, особенно такой: непонятный, сложный, обрушивающий на своего пленника поток противоречивых действий.

Опираюсь на прохладную кафельную стену и пробую прижаться к ней лбом, но жестокий пиковый король запрокидывает мою голову назад. Первый толчок без всякой подготовки болезненной волной отзывается в теле – я почти рад это чувствовать. Мой низкий вымученный стон вторит тихому стону Саске. Теперь я физически чувствую, как он зол – причинить сразу столько неудобств может только искусный мучитель, доведенный до грани или выброшенный за ее пределы.