Уличная магия 2 - Маскарад (СИ)

- Тигр после смерти оставляет шкуру, человек оставляет имя.

Несколько шагов и знакомые черные следы. Зачем я иду? Бежать некуда, но так хочется исчезнуть, оказаться в другом месте, как можно дальше от моей Поющей Смерти.

- Когда птица понимает… что умрет, ее песнь становится печальной, – нараспев...

- Хватит! Оставь меня в покое!

Это я? Это точно мой голос?

Больше похоже на скрип ржавых петлей.

- Тот, кого любит бог, долго не…

Дрожь бежит по телу, а потом, соскользнув куда-то вниз, незаметно превращается в трясущуюся землю, которая расползается кривыми трещинами. То место, которое должно быть моим сердцем, кусает знакомый ледяной холод. Хочется кричать от боли, злости и обиды, а вместо крика получается отвратительно жалобный плач.

- Тот долго не… – повторяет Она, вмиг оказавшись около моего уха. С какой стороны – не понять, возможно, с обеих…

- Живет.

Шепот.

Просыпаюсь я от звонка в дверь. Перед глазами скачут черные точки, как после того удара спешл фор Саске. Господи, даже его имя, всплывая в мыслях, вызывает такую боль, что хочется завыть и пару раз стукнуться обо что-нибудь головой. Добить окончательно, чтоб не ныло. Не зудело. Не кровоточило.

Но я терплю. Я могу справиться даже с невозможным. С чем угодно. Я – могу.

Не-е-ет, я не иду к двери. Скорее ползу, отталкиваясь от вертикальных поверхностей и стараясь не думать о странном сне. Где моя сила? Руки какие-то… слабые совсем.

Гаара с Кибой награждают одинаково злыми взглядами. За ними появляется Акамару и радостно кидается к взъерошенному Кьюби, не менее мрачному, чем его хозяин.

- Узумаки… – наконец, раздраженно зовет Инузука. – Ты что с собой сотворил?

- Я… приболел... – пытаюсь натянуть улыбку. Интересно, почему они решили зайти вместе?

Гаара салютует упаковкой пива.

- Доктор Инузука, отбуксируйте пациента в постельный режим. А я позабочусь о лекарствах.

Как-то резко начинается суета, но она обходит меня стороной. Под тяжелым взглядом Кибы, я усаживаюсь на диван в зале. Потом ложусь. И, скинув руку вниз, смотрю на двух парней, хлопочущих вокруг.

Хочется поспать, но громкие разговоры вырывают меня из состояния полудремы. Я слушаю голоса и почти не воспринимаю смысл сказанного, как ребенок, которому нет и года от роду.

- Тупой идиот. Он почти не притронулся к тому, что я притащил в прошлый раз!

- Не злись, сейчас заправим нашего волшебника. Как думаешь, что лучше заказать?

- Лапши ему и побольше! Это будет быстрее, чем если мы попытаемся что-то приготовить. Почему он не ест?

- Отсутствие аппетита может быть связано как с физическим, так и с психическим здоровьем, Киба. Могу предположить, что это из-за… – Гаара понижает голос до шепота, но акустические особенности квартиры позволяют мне услышать все до последнего слова, – того, что еду готовил Саске. Наверное, виновата депрессия.

Разум проясняется как-то слишком резко. Они видят то, что я сам до этого момента совершенно не хотел видеть. Сосущее чувство в животе, на которое я не обращал внимания из-за душевных терзаний, подозрительно настойчиво дает о себе знать.

Я не ел уже несколько дней. Только перекусывал по мелочи и пил чай. Это из-за того, что у меня теперь нет личного повара?

- Вот ведь… болван! – громко высказывается Инузука.

И правда…

- Ребята, – зову, но, как и во сне, слышу лишь дурацкий скрип.

Киба с топотом идет к моему лежбищу. Прихватив за обнаженное плечо, слегка трясет.

- Совсем чокнулся, а?! Я знал, что жизнь с этим говнюком не доведет тебя до добра!

- Киба…

- Наруто! Наруто, ты… ты же просто издеваешься над собой! Хочешь, я на него Акамару натравлю?! Он ему за тебя яйца оторвет!

- Не получится, – с усмешкой смотрю другу в глаза. Неожиданно улыбка сползает, оставляя после себя кривое жалкое подобие.

- Эй… Нару… Наруто, ты что? – сев рядом, Киба крепко по-дружески обнимает меня. Позволяет уткнуться носом в плечо. Слез нет – эта боль сухая. Она просто другая, не истерически-острая, как в начале, а застарелая, покрытая коркой, которую я снова и снова ковыряю. – Дружище… так нельзя. Нельзя, понимаешь? Так зависеть от кого-то. Ты же с ума сойдешь…

- Если бы ты знал, что это такое, Киба. Как будто из меня выдрали все самое важное, самое… теплое. Нужное. А потом растоптали. В кровь с песком.

Краем глаза замечаю фигуру Гаары в проходе. Он грустно, очень грустно улыбается.

- Я не знаю как… – продолжаю говорить, полностью расслабившись в руках друга, – выпутаться. Но ищу способ. Правда. Поэтому, не беспокойтесь…