Иван Муравьёв - Морские истории

Или еще. В наших греческих эскападах участвовали две тогда еще подружки, назовём их условно Старшая и Младшая. Мы прибыли на Идру, удачно швартанулись в щёлочку пустого пространства рядом со ржавой лайбой «Христос Нектариос», и разошлись исследовать остров. Подружки, надев купальники, умчались по тропе вдоль берега и куда-то исчезли. Когда через два часа они не появились, я забил тревогу, и оставив детей на добрых соседей по яхте, побежал их искать. Я прошёл тропу до конца, позаглядывал во все купальни, навлёк на себя проклятия нескольких уединившихся парочек – но не обнаружил ни следа беглянок. Они появились сами еще полтора часа спустя. Отсутствие своё объяснили просто: им стало скучно на Идре, и они решили сплавать на соседний остров. Полтора километра!! Через пролив, где ходят паромы!!! На соседнем острове они побыли совсем немножко, после чего поплыли назад. Да, через тот же пролив.

После этого я спокойнее воспринимал и дальние самостоятельные походы детей на Кулебрите, и стометровое плаванье до берега тогда еще мелкого Владьки. То ль еще бывает!

Постояв на вахте, полавировав в незнакомых маринах, члены команды проникаются следующим чувством: абсолютной уверенностью в себе. Всё, за что ни возьмись, кажется им по плечу, причём, самое удивительное – чаще всего, именно так и есть.

Вот те же подружки в Поросе, после ужина и вечернего моциона по набережной. Ощущение праздника у них неполно: хочется потанцевать. «Ничего у вас не выйдет! Греки не танцуют». – говорит всезнающий шкипер – «Они по стенкам стоят и только слушают музыку». «А мы их растанцуем!» – сверкают глазами подружки и, наведя боевой макияж, уходят на танцпол, провожаемые скептическим взглядом шкипера. Вечер вступает в свои права, зажигаются огни на набережной, закрываются мелкие туристские магазинчики – а наших дам всё нет.

Но вот что-то загадочное происходит в дальнем конце набережной: танцевальная музыка, сначала почти неслышная, звучит всё громче, громче… Это в клубе настежь распахнули двери и окна, потому что зал уже не в силах вместить огромную веселящуюся и пляшущую толпу! Народ перед дверями клуба танцует всё, что только попадает в ритм, от брейка до сиртаки. Образуются какие-то хороводы, цепочки, в круг спешат всё новые и новые люди! Вскоре уже вся набережная отплясывает и веселится. «Ну и ну!» – качает головой шкипер – «Сколько здесь хожу, никогда такого не видел, ни-ког-да!»

Славный град Порос гудел и танцевал до закрытия баров, а потом веселье переместилось на многочисленные плавсредства. В бухте чуть не до рассвета бегали катера, оглашая окрестности музыкой. Дамы вернулись глубоко ночью, натанцевавшиеся и счастливые. Похоже, с тех пор шкипер поменял мнение и о греках, и о команде.

«А что же дальше?» – спросите вы. О, дальше будет только интереснее. Если человек не испугался одного путешествия под парусом, если впустил море себе в душу, то на следующие регаты, чартеры и перегоны он придёт уже совсем подготовленным. «Делай что должно, и будь что будет!» – девиз не только рыцарский. Ему следует и морской люд. Самого разного возраста.

Над якорной стоянкой у острова Госпорт, что к востоку от Портсмута, забрезжило хмурое ненастное утро. Заряды тумана то окутывали наш полугоночник, то улетали под ветром к неприветливому скалистому берегу. На корме полугоночника сидел Дядька Питер, судовледелец и шкипер, и грустно чесал бороду.

− Иван! – сказал он, пододвигая мне кружку с кофе – Иван, у нас запутались фалы в лэзиджек. Кто-нибудь должен полезть на мачту и их распутать.

Я поднял глаза на мачту, высокую, как у всех полугоночников. Где-то у самой верхушки, еле видимой сквозь туман, угадывались запутанные снасти.

− Проблема в том – продолжал Дядька Питер – что у нас для подъёма – только спинакер-фал. А он старый. Много не выдержит.

− Спокуха, шкип! Я знаю, что делать – и, перегнувшись через люк в салон, тихо позвал.

Через пару минут на пороге возникла Матроська семи лет от роду. Встрёпанные со сна волосы, сонные глазища, пижама в цветочек.

− Слушай, тут такое дело… – объяснил я – Вон видишь, вверху – снасти запутались. Надо их того, распутать.

− Хорошо! – сказала она – Сейчас переоденусь… только мачта мокрая, можно, вы меня на верёвке поднимете? – и исчезла в салоне.

Дядька Питер слушал наш диалог, открыв рот.

− Это что? – спросил он – Это она так просто согласилась?

− Ну, а что откладывать? Делать-то всё равно надо. Возьми вот, беседку привяжи Маленькой Девочке.