Игорь Фесуненко: Бразилия и бразильцы

А бразильский врач-психиатр Давид Акштейн, изучив карнавал в Рио со своей профессиональной точки зрения, пришел к выводу, что он является… весьма действенным средством лечения нервного истощения и неврозов. А чтобы ни у кого не возникли сомнения насчет эффективности этого метода, профессор Акштейн придумал для него весьма убедительное название: терпсихоретрасотерапия.

В дни карнавала улицы Рио напоминают бескрайнее людское море, вскипающее водоворотом какого-то неописуемого и неконтролируемого восторга. Прилив этого моря начинается вечером в субботу, отлив заканчивается в пять утра в ночь со вторника на среду. Четыре безумных, безумных, безумных дня, когда под ярким гримом праздника исчезает тусклая усталость будней, когда смеющиеся картонные маски надеваются на лица, еще не высохшие от вчерашних слез.

Кто они, эти люди? Где они были вчера?.. Этот раскрасивший себя «под индейца» мальчишка чистит башмаки туристов у входа в зал ожидания, международного аэропорта. Эта женщина с размалеванным ребенком на руках живет в далеком предместье и только в дни карнавала приезжает на дребезжащем автобусе сюда, к подножию небоскребов самого широкого проспекта города — авениды Варгаса. А этот старик, наоборот, весь год проводит в самом центре Рио: он сидит на углу авениды Рио-Бранко с протянутой рукой, прося подаяние. Сегодня же, гордо подняв голову, он шагает по самой середине проспекта, словно утверждая свое право быть хозяином Рио хотя бы один раз в году.

Кульминационным пунктом карнавальной программы является знаменитое десфиле — шествие так называемых школ самбы. Кстати, пришло время пояснить, что самба, этот страстный зажигательный ритм, служащий основой для изобретательных танцевальных импровизаций, возникла на базе древних африканских ритмов, завезенных в Бразилию негритянскими невольниками. Родилась самба в фавелах Рио. Стихийно возникавшие в этих бедняцких кварталах кружки любителей спеть и потанцевать под грохот пандейрос, тамбуринов, сурдос около полувека назад объединились в большие народные клубы, так называемые школы самбы. В этом проявилась изобретательность городской бедноты, сумевшей в тяжелейших жизненных условиях найти удивительно своеобразную форму выражения своих творческих способностей, своей поразительной музыкальности.

В каждой более или менее крупной фавеле Рио есть школа самбы. Среди ее руководителей и оркестрантов, режиссеров и композиторов, певцов и танцовщиков нет профессионалов. Все они фавеладос: рабочие и безработные, прачки и служанки, грузчики и мойщики автомобилей, мусорщики и мелкие торговцы, портнихи и кухарки. Школа самбы заменяет им клуб и кино, вечеринку с друзьями и танцевальный вечер. Там, на куадре — асфальтированной площадке, где проходят предкарнавальные репетиции, они делают свои первые робкие шаги, разучивая самбу вскоре после того, как научатся ходить. Под грохот барабанов и тамбуринов они вырастают и влюбляются. Женятся и приводят на куадру детей. В опьяняющем ритме самбы они вырастают, стареют. Отсюда они уходят на карнавал и… на кладбище, ибо именно здесь, на куадре, школа самбы прощается со своими ветеранами, ушедшими в «иной мир», где, по всеобщему убеждению, им будет ничуть не хуже, чем в этой проклятой жизни. И где им одного только будет не хватать: самбы…

Весь год школы самбы готовятся к праздничному шествию, которое проходит на вторые сутки карнавала — в ночь с воскресенья на понедельник по авениде Варгаса. Здесь сооружаются для зрителей деревянные трибуны, в центре которых отводятся места для прессы, властей и туристов, а также, десять сколоченных из фанеры будок, предназначенных для судей, тщательно охраняемых полицией от эмоций болельщиков и от попыток подкупа. Подогреваемый и тщательно культивируемый азарт соперничества, пожалуй, самая характерная особенность бразильского карнавала вообще и шествия школ самбы в особенности.

Это шествие длится много часов подряд, обычно — всю ночь, ибо каждая школа выводит на авениду по нескольку тысяч участников. Во время карнавала 1969 года парад самбы на авениде Варгаса продолжался восемнадцать часов подряд без перерыва! С девяти вечера воскресенья до трех часов дня понедельника, когда жара достигла сорока градусов в тени. Асфальт плавился и дымился, но самба продолжалась. Я видел, как закончив шествие, негритянки падали без сил на траву и прикладывали к окровавленным и сожженным подошвам ног — они танцевали босые! — мороженое. В тот день в Рио пострадало от тепловых ударов, как писали газеты, около трех с половиной тысяч человек. Но ни один из участников карнавала добровольно не «сошел с дистанции».