Array Коллектив авторов: Творцы античной стратегии. От греко-персидских войн до падения Рима

Относительно датировки стен см., например, подробное исследование Р. Л. Скрэнтона.

Попытка Манна датировать стену весной 378 г. до н. э. и связать ее с именем афинского полководца Хабрия представляет собой исключение.

Дж. Обер: «Провал Перикловой оборонной стратегии, страх перед вторжением, решимость защитить Аттику и нежелание направлять ополчение граждан на отдаленные театры войны – вот основные элементы оборонительного менталитета, который сформировался в Афинах IV века. Именно этот менталитет определял действия Афин в период между Пелопоннесской и Ламийской войнами». Манн не согласен с Обером: «С учетом неправдоподобности этой гипотетической системы, а также принимая во внимание молчание по этому поводу греческих ораторов, Ксенофонта, Платона и остальных источников, мы должны заключить, что Обер и его предшественники создали сугубо умозрительную структуру. Оберовская предупредительная система обороны никогда не существовала, это современные домыслы». В. Д. Хэнсон отмечает, что «Аттические крепости» Обера «являются превосходным каталогом системы крепостей и башен, построенных на границе Аттики в IV веке вследствие реализации более гибкой политики, что пришла на смену политике опоры на гоплитов. Манн оспаривает некоторые гипотезы Обера в отношении этих крепостей, но его исследование в целом нельзя назвать ревизионистским; также он подчеркивает внимание греков к обороне границ в IV веке до нашей эры, часто в ущерб полевым сражениям гоплитов».

И. Гарлан указывает на увеличение числа наемников, а также на рост военного профессионализма:

«Хотя окончательный результат по-прежнему нередко определялся сражением на открытой местности, в дальнейшем такие схватки выступали лишь как один из элементов стратегии, более комплексной, нежели в прошлом, одновременно отличной и более прогрессивной, нацеленной на установление контроля не только над вражескими территориями, но и над обнесенными стенами городами и над укрепленными границами. Таким образом, развивалась и усложнялась тактика, требующая совместного использования специальных сил (по „модели“ человеческого тела) и на основе профессиональной концепции военного руководства и доблести».

Аристотель, Политика, 1330b, 1331.

Э. Вонг, Дэвид С. Клауд «США возводят Багдадскую стену, чтобы разделить секты», «Нью-Йорк таймс», 21 апреля 2007 г.

А. Дж. Рубин, С. Фаррел и Э. Гуд «Страх уходит, Багдадская стена рушится», «Нью-Йорк таймс», 9 октября 2008 г.

В ходе первой войны в Персидском заливе Саддам Хусейн для защиты своих войск строил огромные песчаные бункеры, а во второй иракской войне (2003) поджигал нефтяные каналы, чтобы Багдад затянуло дымом. В войне Судного дня (1973) египетские коммандос применяли водометы, чтобы разрушить песчаные укрепления израильтян, возведенные для блокировки атак со стороны Суэцкого канала. А недавняя русская операция против Грузии ознаменовалась возведением стен в Южной Осетии.

См. А. Бонадео «Монтень о войне» (Журнал истории идей, вып. 46, № 3, июль-сентябрь 1985); Цицерон «Тускуланские беседы», 1, 2; Диодор 15, 88. Следует отметить, что студентом генерал Джордж Паттон восхищался Эпаминондом и видел в нем образец воинского и этического совершенства: «Эпаминонд был без сомнения лучшим и величайшим среди всех греков, которые когда-либо жили, лишенный амбиций гений, человек, радевший за общее благо, большой патриот; для своей эпохи практически идеал». Цит. по: В. Хэнсон «Душа битвы».

До сих пор нет биографии Эпаминонда на английском языке, и это понятно, учитывая, что до нас не дошло Плутархово жизнеописание Эпаминонда, относительное пренебрежение к Беотии в сохранившихся источниках и принятие в качестве основных трудов по IV веку «Греческой истории» и «Агесилая» Ксенофонта, который часто попросту забывал об Эпаминонде.

О природе аграрного эгалитаризма в сельской классической Беотии, предшествовавшего возникновению в IV столетии радикальной демократии Эпаминонда и Пелопида см.: В. Хэнсон «Другие греки» (Berkeley & LA: University of California Press, 1998).

О возвышении Фив и разрыве со Спартой после успешного альянса против Афин в Пелопоннесской войне см. работу Дж. Баклера «Фиванская гегемония», а также 4-й выпуск «Кембриджской древней истории: IV век до н. э.» (Cambridge: Cambridge University Press, 1994). Следует помнить, что Фивы посредничали в ходе персидских войн и сражались против греков в битве при Платеях. В афинской драматургии фиванцам обычно приписывали всевозможные прегрешения – инцест, членовредительство, братоубийство, самоубийства и святотатства; можно вспомнить, кстати, миф об Эдипе.