Array Коллектив авторов - Творцы античной стратегии. От греко-персидских войн до падения Рима

Фукидид 1, 118; 4, 92. Снова: упреждающие войны начинаются из опасений перед неминуемым нападением; войны «профилактические» провоцируются ожиданиями относительного упадка могущества данного государства. Помимо вопроса о темпах операции, превентивная угроза учитывает текущие возможности противника; «профилактическая» угроза опирается на потенциальные ресурсы противника. Тот, кто упреждает, обычно нападает на слабейшего, а тот, кто предотвращает, – на сильнейшего.

Фукидид 2, 2 (нападение фиванцев на Платеи), 4, 92 (речь Пагонда). О трагической истории Феспий см. мою статью «Уничтожение гоплитов: случай города Феспии» в сборнике «Война в древнем мире: археологические перспективы» под ред. Д. Кармена и Э. Хардинга (London: Stroud, 1999).

О споре, стоит ли нападать, и о финансовых стимулах пелопоннесцев см. «Фиванскую гегемонию» Д. Баклера и статью Дж. Роя «Аркадия и Беотия в делах Пелопоннеса, 370–362 гг. до н. э.» (Historia, 20, 1971).

Мы не знаем, в какой именно момент зимы 369 г. в Мантинее решение Эпаминонда помочь аркадянам превратилось в намерение двинуться на юг и напасть на саму Спарту, а затем, после неудачи со штурмом спартанского акрополя, – пойти в Мессению освобождать илотов. Источники дают понять, что это было спонтанное решение на встрече союзников в Мантинее (Ксенофонт 6, 5; Диодор 15, 62; Плутарх Агесилай 31), где фиванцы отказались от былых опасений по поводу естественных преград, которыми изобилует ландшафт Лаконики; но вполне вероятно, что фиванцы еще до вступления в пределы Пелопоннеса предполагали – их пребывание там затянется и не ограничится первоначальной целью обеспечить безопасность новой крепости в Мантинее.

Античные источники мало что сообщают о маршруте, самом походе и количестве союзников, которые двинулись к Мессене. Об основании города в 369 г. до н. э. см. «Историю Мессении с 369 по 146 г. до н. э.» К. А. Робака (Chicago: University of Chicago Press, 1941) и работу К. Хабихта «Павсаниево описание Древней Греции» (Berkeley & LA: University of California Press, 1985).

О либеральном отношении Эпаминонда, который позволил некоторым союзным государствам Пелопоннеса сохранить олигархии, и его нежелании ставить гарнизоны и заключать формальные союзы с профиванскими демократиями см. работу Д. Баклера и Г. Бека «Центральная Греция и политика власти в IV веке до н. э.».

О «бесслезной битве»: Плутарх Агесилай 33. Об упадке Спарты после освобождения месенских илотов и дезертирства периэков и илотов см. работу П. Картледжа «Агесилай».

Ксенофонт 7, 5; Диодор 15, 88.

Разрушение спартанского акрополя или разгром спартанской армии были выгодны Фивам, однако они лишь ускорили бы процесс, который уже начался после битвы при Левктрах, вторжения в Лаконику и Мантинею и увенчался поражением спартанцев при Мантинее.

Налицо серьезная дискуссия по поводу степени участия фиванцев в основании Мантинеи и Мегалополя (относительно Мессены споров нет), причем стороны апеллируют к античным источникам и археологическим данным. См. В. Хэнсон «Душа битвы» и особенно Дж. Рой «Аркадия и Беотия в делах Пелопоннеса».

О современном сопоставлении Ирака с Сицилией и Фукидиде см. В. Хэнсон «Непохожая война: как афиняне и спартанцы сражались в Пелопоннесской войне» (New York: Random House, 2005).

Фукидид о вине за катастрофу на Сицилии: «Афиняне узнали правду и тогда яростно набросились на тех ораторов, которые рьяно поддерживали план морской экспедиции, словно бы не они сами вынесли решение о походе. Они были раздражены также против прорицателей, толкователей знамений и вообще всех, кто, ссылаясь на внушение божества, вселял в них перед отплытием надежду овладеть Сицилией. Вся обстановка складывалась удручающим образом для афинян, и под влиянием страшного несчастья ими овладели страх и растерянность. Ведь не только каждый гражданин глубоко скорбел, переживая гибель близких и друзей, но и весь город был удручен невосполнимой потерей гоплитов, всадников и молодежи. Кроме того, афиняне видели, что кораблей на верфях недостаточно, государственная казна пуста и гребцов для кораблей не хватает» (8, 1); упрек Перикла афинянам: «Когда вас еще не постигло бедствие, вы последовали моему совету, но вот пришла беда, вы раскаялись, и мой совет при вашей недальновидности теперь представляется вам неверным» (2, 61).