Array Коллектив авторов - Творцы античной стратегии. От греко-персидских войн до падения Рима

См. Ксенофонт 2, 1; Диодор 13, 104–106. В битве при Эгоспотамах победители-спартанцы под командованием Лисандра и Этеоника уничтожили или захватили 170 из180 афинских триер и казнили, возможно, более 3500 афинян.

См. Барри С. Стросс «Эгоспотамы: новый взгляд» (AJP, 104, 1983). Дональд Каган описывает бедственное положение Афин («Падение Афинской империи», Ithaca: Cornell University Press, 1987, 393): «Исчерпав свои ресурсы, афиняне не могли построить новый флот, на замену потерянному при Эгоспотамах. Афины проиграли войну; оставался только вопрос, как долго они продержатся, прежде чем сдаться, и какими будут условия мира».

Ксенофонт 2, 2.

Ксенофонт 2, 2.

Ксенофонт (2, 2) отмечает, что раннее спартанское предложение, происхождение и дата которого неясны, привез афинский посол Архестрат; это предложение требовало разрушить Длинные стены и было с гневом отвергнуто народным собранием. Архестрата посадили в тюрьму, а собрание приняло закон, запрещавший даже упоминание о подобном условии.

Ксенофонт 2, 2. См. также Диодор, 14, 3; Плутарх Лисандр 14, 4; Лисий 13, 14. Ксенофонту возражал автор «Афинской политии»:

«Мир был заключен у афинян на том условии, чтобы они управлялись по заветам отцов. И вот демократы старались сохранить демократию, а из знатных одна часть – люди, принадлежавшие к гетериям, и некоторые из изгнанников, вернувшиеся на родину после заключения мира, – желала олигархии… Когда же Лисандр принял сторону приверженцев олигархии, народ в страхе был вынужден голосовать за олигархию. В письменном виде внес проект постановления Драконтид из Афидны».

Если следовать «Политии», афиняне оспаривали термин «заветы отцов», и большинство толкований было в пользу тех, кто выступал за демократию и против олигархии. Лисандр, которого спартанцы отозвали из восточной части Эгейского моря, приложил немало усилий для урегулировании спора на время, назначив Ферамена и Тридцать тиранов. Отличный обзор политики Лисандра дает Чарльз Д. Гамильтон в работе «Спартанская политика и политики, 405–401 гг. до н. э.» (AJP, 91, 1970).

Ксенофонт 2, 2.

Дж. К. Дэвис в работе «Демократия и классическая Греция» (Cambridge, Harvard University Press, 1993) отрицает важность конца Пелопоннесской войны как поворотного момента греческих межполисных отношений: «Первые два этапа (431–421 и 421–413 гг.) связаны друг с другом, но налицо перерыв в 413–411 гг., когда афинское превосходство пошатнулось, Персия вступила в войну, а Спарта стала морской державой. После этого новая конфигурация международной политики оставалась стабильной на протяжении жизни целого поколения, до 370-х, то есть формальное прекращение войны в 404 и 386 гг. не имело особого значения». На мой взгляд, интерпретация Дэвиса игнорирует тот факт, что период от конца Пелопоннесской войны до «царского мира» (и договоров, подытоживших эти конфликты) представлял собой переход межполисной системы от биполярности к многополярности. Кроме того, я не вижу оснований отрицать значение договора, положившего конец войне в 404 г. и оборвавшего существование Афинской империи, или договора 387–386 гг., который обеспечил спартанскую гегемонию. Каган в «Падении Афинской империи» пишет:

«Несмотря на очевидный результат, война не создала стабильного баланса сил на смену тому, что сложился после окончания войны с персами. Пелопоннесская война не была войной того типа, который, несмотря на все издержки, создает новый порядок, устанавливает всеобщий мир для целого поколения или даже дольше. Мирный договор 404 г. отразил временное усиление спартанского влияния далеко за его привычные пределы».

Остатки укреплений вдоль границ Аттики относятся в основном к первой половине IV века до н. э., однако вполне вероятно, что некоторые оборонительные сооружения были построены в начале предыдущего века.

Традиционно признается, что Афины были совершенно опустошены после войны. Недавние исследования показали, что экономическое и политическое восстановление Афин шло быстрее, чем считалось ранее. Работа Барри С. Стросса «Афины после Пелопоннесской войны: классы, фракции и политики, 404–386 гг. до н. э.» (London: Croon Helm, 1986) содержит подробный анализ социально-экономических условий после Пелопоннесской войны. В 395 г., однако, Афины находились в гораздо более трудном положении, чем в имперский период V века.

Во второй половине IV века афиняне воспринимали военные победы Конона против Спарты как победы на благо Греции, хотя он был греком на персидской службе. См., например, Динарх, 1, 14: